Опаленная колыбель

А пальба внизу разгорается. Еще одного ранили. И снова на мониторах все показывают. Крупно, медленно и со вкусом. Этого очередь в прыжке достала, по бедрам — правая нога уже не его, да и левой он почти лишился, только на остатках кожи и висит. Мясо наизнанку, осколки костей торчат, из перебитых артерий фонтанчики крови брызжут… Он от боли и орет, и стальной пол царапает. А камеры все это педантично показывают. И даже наезды чередуют — то на лицо, то на остатки ног. Чтоб интереснее было…

— Папаша, — шепчу Линскому. — Они что, так и дадут ему умереть? Даже врачей не позовут?

Но Линский не в том состоянии, чтоб отвечать.

Да и не надо уже. Тот, кто раненого очередью срезал, настиг его и… он такое сделал, что я только глаза отвел и закрыл их покрепче. А раненый, хоть уже почти потерял сознание — у него кровь из ног хлещет, как вода из крана! — снова так заорал, что на все десять гектаров было слышно…

К счастью, кончился крик наконец. А я все сижу, глаза покрепче зажмурив. И в голове одно вертится: как же так? Как же люди могут так друг с другом?

Потом сообразил, в чем дело. Здесь то же самое, что и в Заярске, на той базе Шутемкова в холмах. Там люди ведь не по своей воле приманкой для роботов становились. Вот и те ребята, что сейчас внизу воюют, не по своей воле друг друга убивают. Их просто заставили — у них же ошейники. Попробуй тут отказаться! Сразу же и помрешь.

Но что это за люди должны быть, чтобы других заставлять такое делать? А самим при этом ставки делать, да еще удовольствие получать?!

А потом я еще немного подумал, и мне совсем худо стало.

Ведь мучить раненого вот так, прежде чем добить, никто игроков не заставляет. Это они уже сами в раж входят…

Не знаю, сколько я так просидел, пока они внизу стреляли. Чувствую, кто-то меня за рукав тянет.

— Серж! Серж! — Дымок шепчет. — Пойдем отсюда, пожалуйста!

В коридоре я малость очухался. Рядом Дымок с Линским дрожат, лица — словно бумажные. Я тоже не лучше выгляжу, благо со стороны себя не вижу.

И занесло же нас сюда! Сваливать отсюда надо. И чем быстрее — тем лучше!

Но просто так отсюда не сбежишь — перед туннелем на поверхность три шлюза и еще таможенников, как котят нетопленных. Не то, что в Шутемковском Заярске, где вообще ни таможни, ни шлюза… Эх, надо было не слушать Дымка, а там еще пробиваться к флаеру и сматываться подальше от имперцев!

— Дымок, закопался ты выше крыши, — говорю. — Разгребать все это не собираешься?

Дымок сначала только дышал по-рыбьи. Чуть отдышался — и в комп полез. Похоже, замкнуло у него в голове что-то от увиденного. Не знает, что дальше делать, вот и шарится где ни попадя.

— Дымочек, — шепчу ему ласково, за плечи обняв. — Я понимаю, трудно тебе, все такое… Но соберись, надо выбираться отсюда. Потом будешь в своем компе копаться! Сейчас действовать надо.

— Я и действую, — Дымок бормочет еле слышно. — Нам нужна помощь, чтобы выбраться. Надо найти шпиона конфедералов — министра культуры Евгения Скупцова.

Тихонько так говорит, совершенно без выпендрежа. Сильно подействовало на него увиденное.

Погонял Дымок план города по экрану — все-таки неплохо наша СВИ работала при Линском, если даже план центрального города Империи смогла достать. Нашел, где может быть Скупцов.

Проходим мы по коридору метров триста, за угол заворачиваем. Дымок к какой-то двери сворачивает.

— Стоп, Дымочек! — я его за руку хватаю.

Пока мы сюда шли, я уже окончательно оклемался, и даже подумать успел. И сомнения меня уже измучили.

— Дымок, а ты уверен, что именно этот Скупцов шпион конфедералов? — говорю. — Что-то подозрительно мне. Ты же видел, как здесь развлекаются. Какая уж тут культура! Какой, к дьяволу, ее министр! Если здесь и есть такая должность, она уже сама по себе должна подозрения вызывать — в такой-то Империи!

— Да, Дмитрий Олегович, — Линский говорит осторожно. — Вы действительно уверены в верности ваших результатов? Если вы ошиблись, мы потеряем последний шанс на спасение…

Вздыхает Дымок — и на меня смотрит.

В кои-то веки решил на мое мнение положиться. А в глазах у него — полное отчаяние, как у потерявшегося щенка…

И так мне сердце вдруг защемило… В лепешку расшибусь, а братишку отсюда вытащу!

А Дымок все на меня смотрит — совершенно потерянно. Он ведь тоже все прекрасно понимает. Если он в определении шпиона ошибся, и сейчас мы откроемся не тому человеку — все…

Хотя… с другой-то стороны что? Ничего не делать — так ведь все равно пропадем. Не сегодня, так завтра. Если даже Шутемков нас и не раскусит, император-то уж точно до правды докопается.

А кроме того, Дымок свои фильтры составлял не в таком убитом состоянии. Это сейчас он, после имперской арены, совершенно никакой — а тогда был вполне в духе.

Выдавливаю я кое-как улыбку, хлопаю Дымка по плечу.

— Давай, Дымок! — говорю повеселее, как только могу. — Я в тебя верю!

Вроде, сработало. Ожил Дымок малость. Собрался, комп плотнее под мышку сунул, в дверь тренькает.