Читаем Оноре де Бальзак полностью

Воспользовавшись передышкой в Дрездене, молодожены совершили несколько покупок: Оноре приобрел туалетный столик за двадцать пять тысяч франков, который «в тысячу раз прекраснее столика герцогини Пармской», Ева – жемчужное колье для дочери, которое «сведет с ума и святую». Эти непредвиденные расходы напомнили им времена молодости. Да и путешествие это, в конце концов, почти свадебное. Впрочем, Бальзаку стоило немалых усилий притворяться беззаботным: боли отравляли ему всякую радость. Вот и Франкфурт, где Ева обменяла двадцать четыре тысячи рублей на французские деньги. Она демонстрировала оптимизм, стараясь не отставать от своего отважного мужа, который писал отсюда Анне Мнишек: «От каждого движения я почти лишаюсь сознания, так сильно удушье. Спешу оказаться в Париже, состояние мое невыносимо. Вашей матерью могу только восхищаться. Меня мучает, что у нее перед глазами одни мои бесконечные страдания. Рассчитываю на родной воздух, особенно Турени».

Утром двадцатого марта, выполняя пожелания Оноре, госпожа мать покинула улицу Фортюне, поручив особняк швейцару и кухарке. В вазах были свежие цветы, в маленьких горшочках – вереск. Девятнадцать месяцев была она полновластной хозяйкой этого дворца. Теперь ей казалось, что в ее семьдесят три года она изгнана из дома неблагодарным сыном. Ее вновь ждала нужда вместо роскоши, бурная деятельность уступала место скуке. Она уходила, сгорбившись, со своими тюками и корзинами.

Вечером у дома на улице Фортюне остановился фиакр – прибыли Бальзак с женой. Окна были ярко освещены, но входная дверь заперта. Кучер звонил, стучал, кричал. Никакого ответа. Несмотря на свет в окнах, дом казался необитаемым. Бальзак предчувствовал худшее. Попросил кучера найти слесаря, которому удалось открыть дверь. Оноре, за ним и Ева, войдя, увидели, что все вокруг сверкало, в вазах стояли цветы, а буйнопомешанный швейцар Франсуа Мюнх ни за что не хотел выходить из угла комнаты и признать хозяина. Пришлось ждать рассвета, чтобы его поймали и отправили в лечебницу. Врач тем временем оказывал помощь «едва живой» от ужаса кухарке.

Бальзак рассчитывал поразить Ганскую утонченностью и нежностью – ее ждала беда. Теперь он боялся, что жена возненавидит Францию, встретившую столь недружелюбно. Кошмар вместо апофеоза – не дурной ли это знак? Расплатившись с кучером и слесарем, сконфуженные, голодные молодожены едва держались на ногах в окружении своего багажа, и не было никого, кто мог бы им помочь. Оноре хотел только одного: пасть к ногам Евы и молить о прощении. Он взял себя в руки: и после самой яростной грозы становится светло. Завтра обязательно заставит забыть день сегодняшний.

<p>Глава восьмая</p><p>Закат</p>
Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии