Оно того стоит

Моя внутренняя болтовня замолкает, когда Роман решает отвлечь меня от всего, используя свой потрясающий рот. Я стону ему в губы, радуясь, что отвлеклась. Когда мои руки поднимаются к его плечам, он прерывает поцелуй и отступает на шаг назад.

— Джилл, наверное, следует снять, — говорит он, глядя на мою робо-руку, как будто она собирается напасть на него в любой момент.

— Она теперь в порядке. И не пыталась приставать ко мне весь день.

Странно, что это заявление звучит как хвастовство.

— Все, что, так или иначе, может «невзначай» раздавить мои яйца, не будет находиться рядом с ними. — Он скрещивает руки на груди, как будто собирается дать отпор.

Смеясь себе под нос, я поворачиваюсь и начинаю утомительный процесс снятия всего этого, отстегивая одну часть ремней.

— К черту. Просто думай о хорошем, — говорит он, видимо, будучи слишком нетерпеливым, чтобы ждать, и я улыбаюсь, когда он разворачивает меня и снова прижимается губами к моим губам.

Самая странная ночь на свете.

Когда мы подходим к кровати, меня охватывает возбуждение.

— Аксельбанты! — говорю я ему в губы, улыбаясь и целуя его.

Он отстраняется и смотрит на меня как на сумасшедшую.

— Что?

— Аксельбанты! Эти пластиковые штуки на шнурках. Я не потеряла ни грамма мозгового вещества!

Он качает головой и снова целует меня, заставляя меня заткнуться. В ту же секунду, как мы падаем на кровать, громкий крик пригвождает нас к месту. Последний раз, когда я слышала этот крик, Джилл трахалась на полу, пока я трахалась с Романом.

Джилл сейчас на моей руке. Так почему Лидия…

Еще один крик, и мы оба — Роман и я — несемся через ванную.

— Какого черта? — Я слышу, как Лидия требовательно кричит.

Мои ноги скользят по полу прямо за Романом, и мои глаза расширяются, когда кипящий от гнева Андерсон окидывает меня убийственным взглядом.

— Ты! — рычит он, указывая на меня пальцем, просто чтобы убедиться, что я знаю, что он здесь, чтобы убить меня.

Роман перемещается, занимая практически все пространство передо мной, как будто он собирается защитить меня. А-у-у-у.

— На этот раз ты зашла слишком далеко, Каша! — рычит Андерсон.

— Успокойся. Мы разберемся с этим утром.

— Не вмешивайся, Роман, — огрызается Андерсон, не сводя с меня глаз. — Это была моя холостяцкая вечеринка, а эта сумасшедшая сучка чуть не ...

— Я знаю! — кричу я, а потом стону. — Это... не то, чего я ожидала. Клянусь, я бы никогда не заплатила за такое. Я даже устрою тебе еще один мальчишник с хорошенькими стриптизершами, которые сплошь усеяны блестками. Позволь мне все исправить, — говорю я, чувствуя себя полной задницей.

Он немного расслабляется.

— Ненавижу блестки, — невозмутимо отвечает он.

Роман расслабляется, услышав это, и слегка ерзает, когда Лидия сглатывает, словно старается проглотить мяч.

Плохой выбор слов...

— А еще я хочу, чтобы они танцевали и все такое. Но никакого насилия, — добавляет Андерсон, смягчаясь гораздо быстрее, чем я думала.

— Это я могу, — отвечаю я, счастливо улыбаясь.

Я действительно думала, что будет намного хуже.

В соседней комнате звонит телефон Романа, и он переводит взгляд с меня на Андерсона.

— Все в порядке? — спрашивает он меня, бросая настороженный взгляд на моего брата.

— Все хорошо, — говорю я ему.

Он в последний раз переводит взгляд с меня на него, затем идет в другую комнату. Как только он исчезает из виду, выражение лица Андерсона меняется, и я делаю глубокий вдох перед тем, как он делает выпад.

Кадры из фильмов с Брюсом Ли мелькают в моей голове, и внезапно Джилл делает выпад в грудь Андерсона как раз вовремя. Болезненный стон, больше похожий на визг, слетает с его губ, когда он отлетает назад и врезается в стену.

— Черт возьми! Я крута! — Я радостно вскидываю руки вверх, словно Рокки Бальбоа. — Я бионическая суперженщина!

Роман быстро возвращается назад, когда Андерсон хватает ртом воздух, держась за грудь. Надеюсь, я ничего ему не сломала.

— Какого черта? — рявкает Роман.

— Андерсон нападал! — Лидия ябедничает, напоминая мне, что она в комнате, и она на самом деле указывает на Андерсона, как будто ей снова пять, а хулиган на игровой площадке — мой сводный брат.

— Ты ведь собирался ударить ее? — спрашивает Роман ледяным тоном.

— Нет, и пошел ты. Я бы никогда не ударил ее, придурок. — Андерсон кашляет, морщась от боли. — Я собирался устроить ей вонючий пир.

Бедный Роман выглядит таким растерянным. Моему сводному брату нужен еще один пинок под зад.

Я принимаю позу Крадущегося тигра, Притаившегося дракона, полностью демонстрируя свою крутость.

— Постарайся! — огрызаюсь я, теперь уже готовая, поскольку знаю, что я потрясающая. — У Джилл тридцать разных стилей боя.

Это полная чушь. Но Андерсон понятия не имеет, что мой отец сделал с этой рукой. Его лицо слегка бледнеет.

— Обман!

— Ты больше не будешь меня терроризировать, так что к черту твой вонючий пир.

— Что вообще такое этот твой вонючий пир? — стонет Роман.

— Это когда Андерсон удерживает ее где-то внизу и пердит ей в рот, — сухо говорит Лидия. — Это отвратительно.