Оно того стоит (ЛП)

Это самое мощное и вместе с тем самое уязвимое ощущение, которое я когда-либо испытывала в своей жизни. Роман что-то тихо шепчет мне, настолько тихо, что едва могу расслышать это, прежде чем внезапно вонзается в меня в последний раз, и его тело сотрясается, прежде чем он падает на меня, тяжело дыша, когда я улыбаюсь пустоте, образовавшейся передо мной.

Мои веки отяжелели, и мне слишком хорошо сейчас, чтобы даже пошевелиться. Поэтому я обвиваюсь вокруг него, как однорукая паукообразная обезьяна, и наслаждаюсь моментом, пока он длится, стараясь слишком не влюбляться, прежде чем отпустить его.

***

— Что мы делаем? — Лидия шипит, когда я поправляю Джилл — мою теперь уже исправленную, если верить папе, робо-руку.

До сих пор все шло хорошо. Джилл не пыталась меня укокошить, и я нарочно думала о мастурбации без прямого намека на намерение.

Я поглаживаю свою робо-руку.

— Хорошая девочка.

— Что? Серьезно, Каша, перестань гладить Джилл и ответь мне. Что мы здесь делаем? — повторяет Лидия, когда Хенли отходит в сторону. Можно подумать, что Лидия напугана после пережитого в бальном зале или что-то такое, потому что лишь подглядывание в окна ее уже пугает.

— Определенно в домике у бассейна. Думаю, бальный зал сейчас недостаточно чистый, чтобы им пользоваться.

— Наверное, там пахнет тридцатью разными сортами рвоты, — сухо констатирую я.

— Прости, что пропустила все веселье.

— Эй! Алло! Кто-нибудь объяснит мне, почему мы здесь, потому что я все еще пахну тридцатью разновидностями рвоты.

Я съеживаюсь, когда поворачиваюсь к бедной Лидии лицом. Очевидно, она попала под перекрестный огонь. От нее не слишком приятно пахнет. Я виню во всем эти волосы. Трудно выбросить все это из головы, и, судя по ее словам, она была покрыта рвотой. Не знаю, потому что сама сбежала оттуда и провела ночь, играя на персональной флейте Романа, хотя и не помню ничего.

Мы с Хенли обе получили нагоняй, когда Лидия, наконец, нашла нас. Хенли провела весь день с Дэвисом. Я была в комнате Романа, пока не пришли какие-то парни, чтобы вытащить его вниз. Потом мне нужно было найти отца и вернуть руку. Еще один обычный день в жизни Каши Дженсен.

Мне нравится, когда Джилл ведет себя хорошо.

Я продолжаю гладить свою руку. Хенли хихикает над полученным сообщением. Лидия стонет.

— Вы обе сейчас похожи на несмышленых щенков! — шипит Лидия.

— Щенков? — В унисон спрашиваем мы с Хенли.

— Определенно да. Щенки. В одну секунду ты гоняешься за собственным хвостом, а уже в следующую отвлекаешься на мяч. Отвечайте мне быстро. Почему. Мы. Здесь?!

— Ш-ш, — в унисон шипим мы с Хенли. — Так нас точно застукают.

— Застукают? — спрашивает Лидия громким шепотом.

Со стороны домика у бассейна начинает греметь музыка, и мы с Хенли обмениваемся взволнованными взглядами.

— Думаешь, они здесь? — спрашиваю я Хенли.

— Кто здесь?

— Давайте это выясним, — говорит Хенли, в то время как Лидия продолжает раздражаться, когда мы намеренно уклоняемся от ее вопросов.

Лидия хорошая. В то время как мы двое — чертенята на ее плече, против одного ангела на другом. Этот ангел почти не разговаривает, потому что мы напористы. Шансы два к одному — в нашу пользу.

— Что мы выясняем? — спрашивает Лидия громким шепотом.

— Ты уже дала чаевые? — спрашивает Хенли.

— Кому? — стонет Лидия.

— Я дала большие чаевые. Моника точно должна попросить свою кредитную карту обратно. Я немного переплатила за несколько дополнительных услуг.

— Какие лишние? — спрашивает Лидия.

— Зажимы для сосков? — серьезно спрашивает Хенли.

— Какого черта? — вздыхает Лидия.

— Понятия не имею. Я не читала список. Просто сказала им, что хочу все дополнительные услуги, которые они могут добавить в свой самый популярный пакет. А они закрывают глаза на инцидент с экстези.

— Кто? — шипит Лидия.

Мы на цыпочках пробираемся к задней части домика у бассейна, пока ребята накачиваются пивом. К сожалению, стриптизерш пока нет. Мои глаза обшаривают комнату, как будто специально, пока я не нахожу взглядом Романа. Сейчас на нем черная рубашка на пуговицах и джинсы на тон темнее. Ведь мы немного измяли его другие шмотки.

С этими его чернильно-черными волосами, холодными голубыми глазами и дьявольской ухмылкой, он выглядит как грешник в подарочной упаковке.

Да, я облизываю губы. Возьми себя в руки!

— Почему мы здесь? — шипит Лидия, ныряя под окно, с широко раскрытыми глазами.

— Мы здесь, чтобы посмотреть шоу, — говорит Хенли, ухмыляясь, когда ее взгляд останавливается на Дэвисе. Я же возвращаюсь взглядом к Роману, пока мы ждем.

Он разговаривает с каким-то парнем, и парень смеется над тем, что он ему только что сказал. Я очень надеюсь, что он не рассказывал ему историю с поющим пенисом. Конечно, обсуждать это было бы столь же неловко и для него.

Лидия выглядывает из-за угла.

— Чего мы ждем?

Словно по команде, дверь распахивается, и входят пять женщин в плащах. Волосы у них на голове собраны в тугой узел, а губы накрашены ярко красной помадой.

Игра началась.