Читаем One Two Three Four. «Битлз» в ритме времени полностью

© Robert Whitaker/Getty Images

В столовой, обклеенной лиловыми бархатными обоями, стоял длинный белый стол с дюжиной антикварных стульев. Кухня была оснащена новейшими техникой и устройствами, но Джон ими пользоваться не умел. Синтия тоже пришла в замешательство, однако освоила вафельницу. Когда Джону надоело питаться вафлями, он попросил своего декоратора Кена Партриджа прислать человека, который научил бы Синтию пользоваться и другой кухонной техникой. Сам он этого делать не собирался.

Сад был полон садовой мебели и статуй, по большей части выкрашенных в психоделические цвета, потому что Джон и его приятель Терри решили побаловаться аэрозольными красками. Позднее в дальнем конце сада поселился гигантский восьмифутовый ботинок из фильма «Help!». В четырех поставленных в ряд гаражах стояли три новенькие сверкающие машины: «роллс-ройс», «мини-купер» и «феррари».

Прежде в распоряжении Джона была лишь уютная крохотная спаленка в «Мендипс». Понятно, почему его не тянуло обустраивать двадцать семь спален «Кенвуда» или прогуливаться по его внушительным садам; бóльшую часть времени он проводил на скромной застекленной веранде, свернувшись калачиком на маленьком желтом диванчике, который ему, конечно же, подарила тетя Мими.

В те времена стоило только Джону чего-то захотеть — и вуаля! — на следующий день у него это появлялось. Магазин игрушек «Хэмлис»[492] по договоренности поставлял ему новые настольные игры по мере их выхода.

А вот распоряжаться прислугой было труднее. Джону нравилась дружелюбная приходящая домработница Дот Джарлетт, но та плохо ладила с кухаркой, муж которой, домашний мастер в «Кенвуде», вечно заигрывал с гостьями. Вскоре дочь кухарки развелась с мужем, перебралась к родителям во флигель для прислуги и, не теряя времени, начала строить глазки Джону. Потом из дома стали пропадать вещи. Постоянное воровство и ссоры — как хозяйские, так и между прислугой — создавали в «Кенвуде» атмосферу эдакого «Аббатства Даунтон»[493] в антураже психоделических Свингующих шестидесятых. Однажды пронырливый сосед сообщил Синтии, что Джок, шофер Джона, заядлый курильщик, прямо-таки живет в «роллс-ройсе». «Я совершенно не умела распоряжаться прислугой», — признавалась Синтия. В конце концов пришлось вмешаться Брайану Эпстайну, и он уволил кухарку, ее мужа и шофера.

Вскоре в праздничных декорациях «Кенвуда» начала разыгрываться ибсеновская драма[494]: из дымки прошлого возникали забытые призраки, ставя под угрозу будущее. К тому времени Джон был одним из четверки самых богатых, знаменитых и раскрепощенных людей на планете, но при этом оставался мужем, отцом, племянником и сыном. А еще — зятем. С самого начала он был на ножах со своей напористой тещей, Лиллиан, которая перебралась из Ливерпуля поближе к дочери, в Ишер. Лиллиан постоянно обреталась в «Кенвуде» или моталась по антикварным лавкам и аукционным домам в поисках разнообразного хлама, который, по ее мнению, хорошо вписывался в интерьер. Ей много перепало от щедрот Джона — он не только купил ей дом, но и содержал саму Лиллиан, — однако же она считала, что Синтия прогадала. Джону было проще делать вид, будто Лиллиан вовсе не существует. Один из гостей вспоминал, как она «сидела на диване, уминая цукаты», а Джон «прошел мимо, не сказав ни слова».

Являлись и более призрачные фигуры. Однажды, когда Синтия была дома одна, в дверь постучались. На пороге стоял незнакомец, «плешивый коротышка с жидкими седыми волосами». Он представился отцом Джона, Фредом; его слова подтверждались первым же взглядом: «у этого немытого оборванца, настоящего бродяги, было лицо Джона».

Объяснив, что Джон вернется через пару часов, Синтия пригласила Фреда в дом, познакомила с внуком, Джулианом, и угостила чаем и горячим бутербродом с сыром.

Беседа шла ни шатко ни валко, пока не отыскалась общая тема: пятидесятидвухлетний Фред упомянул, что давно не был в парикмахерской, и Синтия предложила его подстричь.

По какой-то причине Джон не сказал Синтии, что несколько недель назад, впервые за семнадцать лет, встретился с отцом. Джону было шесть, когда Фред разругался с Джулией из-за опеки над сыном, устроился стюардом на корабль и на четыре года ушел в плавание, а вернувшись в Англию, разбил магазинную витрину, стащил манекен и пустился с ним в пляс. Его арестовали и посадили на полгода.

Из тюрьмы он написал Мими, сестре Джулии и тете Джона, с просьбой помочь ему вернуться в жизнь сына. Ответила Мими жестоко: «Ты превратил свою жизнь в совершенный бардак и навлек позор на семью. Если у тебя осталась хоть капля достоинства, уезжай в Новую Зеландию и забудь о прошлой жизни. Ты же не хочешь, чтобы сын узнал о твоем пребывании в тюрьме?»

К 1963 году Фред скитался по стране, зарабатывая на скудное существование мытьем посуды в гостиницах и ресторанчиках. Он и не надеялся вновь увидеть сына, но тут один из уборщиков в ишерской гостинице «Мур-Плейс» сказал ему, что фамилия лидера «Битлз» — Леннон и что выглядит он точь-в-точь как Фред.

Перейти на страницу:

Все книги серии Биографии, автобиографии, мемуары

Вчерашний мир. Воспоминания европейца
Вчерашний мир. Воспоминания европейца

«Вчерашний мир» – последняя книга Стефана Цвейга, исповедь-завещание знаменитого австрийского писателя, созданное в самый разгар Второй мировой войны в изгнании. Помимо широкой панорамы общественной и культурной жизни Европы первой половины ХХ века, читатель найдет в ней размышления автора о причинах и подоплеке грандиозной человеческой катастрофы, а также, несмотря ни на что, искреннюю надежду и веру в конечную победу разума, добра и гуманизма. «Вчерашнему миру», названному Томасом Манном великой книгой, потребовались многие годы, прежде чем она достигла немецких читателей. Путь этой книги к русскому читателю оказался гораздо сложнее и занял в общей сложности пять десятилетий. В настоящем издании впервые на русском языке публикуется автобиография переводчика Геннадия Ефимовича Кагана «Вчерашний мир сегодня», увлекательная повесть о жизни, странным образом перекликающаяся с книгой Стефана Цвейга, над переводом которой Геннадий Ефимович работал не один год и еще больше времени пытался его опубликовать на территории СССР.

Стефан Цвейг

Биографии и Мемуары / Документальное
Мой адрес - Советский Союз. Том 2. Часть 3 (СИ)
Мой адрес - Советский Союз. Том 2. Часть 3 (СИ)

Книга представляет собой уникальное собрание важнейших документов партии и правительства Советского Союза, дающих читателю возможность ознакомиться с выдающимися достижениями страны в экономике, науке, культуре.Изложение событий, фактов и документов тех лет помогут читателю лучше понять те условия, в которых довелось жить автору. Они станут как бы декорациями сцены, на которой происходила грандиозная постановка о жизни целой страны.Очень важную роль в жизни народа играли песни, которые пела страна, и на которых воспитывались многие поколения советских людей. Эти песни также представлены в книге в качестве приложений на компакт-дисках, с тем, чтобы передать морально-нравственную атмосферу, царившую в советском обществе, состояние души наших соотечественников, потому что «песня – душа народа».Книга состоит из трех томов: первый том - сталинский период, второй том – хрущевский период, третий том в двух частях – брежневский период. Материалы расположены в главах по годам соответствующего периода и снабжены большим количеством фотодокументов.Книга является одним из документальных свидетельств уникального опыта развития страны, создания в Советском Союзе общества, где духовность, мораль и нравственность были мерилом человеческой ценности.

Борис Владимирович Мирошин

Самиздат, сетевая литература
Мой адрес - Советский Союз. Том 2. Часть 1 (СИ)
Мой адрес - Советский Союз. Том 2. Часть 1 (СИ)

Книга представляет собой уникальное собрание важнейших документов партии и правительства Советского Союза, дающих читателю возможность ознакомиться с выдающимися достижениями страны в экономике, науке, культуре.Изложение событий, фактов и документов тех лет помогут читателю лучше понять те условия, в которых довелось жить автору. Они станут как бы декорациями сцены, на которой происходила грандиозная постановка о жизни целой страны.Очень важную роль в жизни народа играли песни, которые пела страна, и на которых воспитывались многие поколения советских людей. Эти песни также представлены в книге в качестве приложений на компакт-дисках, с тем, чтобы передать морально-нравственную атмосферу, царившую в советском обществе, состояние души наших соотечественников, потому что «песня – душа народа».Книга состоит из трех томов: первый том - сталинский период, второй том – хрущевский период, третий том в двух частях – брежневский период. Материалы расположены в главах по годам соответствующего периода и снабжены большим количеством фотодокументов.Книга является одним из документальных свидетельств уникального опыта развития страны, создания в Советском Союзе общества, где духовность, мораль и нравственность были мерилом человеческой ценности.

Борис Владимирович Мирошин

Самиздат, сетевая литература
Жизнь Шарлотты Бронте
Жизнь Шарлотты Бронте

Эта книга посвящена одной из самых знаменитых английских писательниц XIX века, чей роман «Джейн Эйр» – история простой гувернантки, сумевшей обрести настоящее счастье, – пользуется успехом во всем мире. Однако немногим известно, насколько трагично сложилась судьба самой Шарлотты Бронте. Она мужественно и с достоинством переносила все невзгоды и испытания, выпадавшие на ее долю. Пережив родных сестер и брата, Шарлотта Бронте довольно поздно вышла замуж, но умерла меньше чем через год после свадьбы – ей было 38 лет. Об этом и о многом другом (о жизни семьи Бронте, творчестве сестер Эмили и Энн, литературном дебюте и славе, о встречах с писателями и т. д.) рассказала другая известная английская писательница – Элизабет Гаскелл. Ее знакомство с Шарлоттой Бронте состоялось в 1850 году, и в течение почти пяти лет их связывала личная и творческая дружба. Книга «Жизнь Шарлотты Бронте» – ценнейший биографический источник, основанный на богатом документальном материале. Э. Гаскелл включила в текст сотни писем Ш. Бронте и ее корреспондентов (подруг, родных, литераторов, издателей). Книга «Жизнь Шарлотты Бронте» впервые публикуется на русском языке.

Элизабет Гаскелл

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии