Она разрушила нашу семью

– Всё благодаря тебе, – улыбнулась и окинула взглядом парк, расстилающийся перед окнами дома. – Ты отыскал эту квартиру.

– Ну, на ловца и зверь бежит, – кивнул Борис и, посерьёзнев, посмотрел на меня: – И надеюсь, в следующем вопросе побежит тоже.

Я ошарашено смотрела на Миронова. Достань он сейчас из кармана коробочку с кольцом – я бы не удивилась, настолько соответствующий вид у него был. Но он ошеломил другим:

– Мил, я с тобой обсудить это хотел ещё на том несостоявшемся ужине, – сказал Борис и сделал паузу.

Я же хаотично перебирала в голове варианты того, что он может мне сказать. И не представляла, о чём пойдёт речь дальше.

– Я уезжаю. На сколько по времени – не знаю. Возможно, навсегда.

Миронов проговорил это, внимательно глядя мне в глаза. А я не понимала, что испытываю. Знала лишь, что внутри появилось какое-то горькое чувство, которого не ощущала ещё ни разу в жизни.

– Куда уезжаешь? – пролепетала, не представляя, что ещё добавить.

– За границу. Пока во Францию, дальше будет видно. И пока близнецы не пошли в школу, предлагаю поехать со мной.

Я округлила глаза. На ум не пришло ничего иного, как спросить:

– И ты говоришь мне об этом в тот момент, когда я уже купила новую квартиру и у меня тысяча планов на то, какой дизайнерский ремонт здесь отгрохать?

– Это можно делать и дистанционно. Потом, если захочешь, вернёшься. А нет – так здесь будет жить твой отец.

Я нахмурилась и крепко ухватилась за перила балкона. Миронов не давил, в его тоне не было приказных ноток. Он просто распланировал всё за меня и сейчас озвучивал это.

– В качестве кого я с тобой должна ехать, по-твоему? – спросила, уже слыша, как грубовато прозвучали мои слова.

– В качестве партнёра… Для начала. А потом посмотрим. Девять месяцев не вечны, – он растянул губы в кривоватой улыбке.

Я же помотала головой и прикрыла глаза. Соглашаться на это было безумием. Зависеть от человека, который пока даже не перешёл в разряд друзей. Тащить с собой мальчишек…

– Наши магазины здесь продолжат приносить доход, – быстрее, словно боялся опоздать, заговорил Боря. – Там тоже откроем своё дело. Ты будешь продолжать вести блог – делать это можно откуда угодно…

– Нет!

Я почти что выкрикнула это слово, но мгновением позже добавила спокойнее и тише:

– Нет… Прости, Борь… Мой ответ «нет». Я сейчас вообще не готова ни к чему такому. Хочу заниматься собой, своим делом… сыновьями, в первую очередь.

Вздохнув, я склонила голову набок и проговорила:

– Может, мы приедем к тебе в гости позже. Самолёты ведь никто не отменял. И я буду очень скучать по тебе, Миронов.

Мы стояли друг напротив друга, и мне было не по себе от того, как смотрел на меня Борис. И от того, что я уже начинала рисоваться самой себе неблагодарной задницей.

– И я буду скучать, – кивнул он, после чего ушёл с балкона.

А когда через пару минут я вернулась к остальным, оказалось, что Миронов попрощался со всеми и уехал.

* * *

Последние несколько недель Арсений чувствовал себя так, словно угодил в липкую паутину, которая блокировал ему все органы чувств. Он и дышал-то с трудом, ощущая себя обездвиженным, едва ли не с отключенными функциями организма, которые раньше казались жизненно важными. И пока не знал, что с этим делать.

Сначала потерял дочь, потом жену и сыновей. Или наоборот – было неважно. На работе тоже был полный завал. Он, конечно, нашёл возможность расплатиться с теми, кто едва не развалил его фирму, но что теперь у него осталось? Огромные кредиты и нежелание делать хоть что-то. Просто не было, ради кого.

– Пап… Так ты к маме на день рождения приедешь? – спросил Ярик в который раз.

Курилов поморщился и почесал щёку, на которой теперь красовалась обильная щетина.

– Вряд ли ваша мама будет счастлива меня видеть там, – невесело ухмыльнувшись, ответил он. – И иди поиграй с Вовкой. Скоро мама вас заберёт с площадки.

Ярослав нахмурил брови, но, пожав плечами, убежал к брату, который крутился возле качелей. Арсений посмотрел на детей долгим взглядом. Оба сына казались ему теми, кто приходил в его будни изредка и как будто бы из другой жизни. И Мила тоже была таковой – словно сходящей со страниц глянцевого журнала, где она блистала на обложке, а он, Курилов, только и мог себе позволить, что пройти мимо, едва взглянув на бывшую жену.

Он глубже засунул руки в карманы пальто и окинул взглядом сквер. Внимание Курилова вдруг привлекла девушка-блондинка, которая растерянно озиралась, стоя возле высокого дерева. Столько беспомощности было написано на её лице, что Арс сразу понял – она попала в беду.

Поднявшись со скамейки, Курилов неспешно подошёл к ней и поинтересовался:

– Помочь?

Блондинка обернулась, и у Арсения перехватило дыхание. Он словно вновь вернулся на многие годы назад.

– Кошку сдуру решила выгулять… А она дёру дала и вот, – вздохнув, указала девушка на дерево.

Курилов запрокинул голову – на третьей по счёту снизу ветке сидела здоровенная полосатая животина. Чёрный поводок свисал на пару метров, дотянуться до него было невозможно.