Она что-то знала

Ясно, что внешность его в этой истории имеет первостатейное значение. Чуть сдвинуты брови, на миллиметр, или какая-нибудь складочка сомнительная вылезет – и всё пропало. Внешность должна быть идеальной, идеально привлекательной, безошибочной. Эльфическая, дразнящая красота не годится. От неё может быть только какой-то след, красочка, какое-то иногда мерцание, чуть приподнятые утлы губ в улыбочке, блеск в глазах – не больше. Мужественность – да, но не путающая и не карикатурная, без агрессии, без давления. Не блондин – эти блондины вечно спиваются. Не отпетый брюнет. Не лысый. Скорее всего, тёмный шатен. Глаза лучше всего иметь серо-голубые. Брови лучше прямые, но не нависающие. И обаяние, это центральный пункт – обаяние должно быть сокрушительным, всепокоряющим, бесперебойным. На первых порах это главное, потом-то они уже перестанут видеть реальность, они начнут вчитывать в него собственное „воспаление мечты». От них пойдет поток страсти, пойдет деформация. Это XX век был веком тиранов-уродов, теперь-то людей приучили к красоте как к наркотику, посадили на иглу красоты, а потому Он обязан быть красив, убойно, потрясающе красив – и власть будет Его».

«Ха-ха, буржуям-то придётся подвинуться за кулисы со своими глупостями. Чем вздумали пленить – материей! Недолго вашей музыке играть. Какую вам отвесят затрещину ваши стада! Вы, конечно, сначала решите, что Он – это ваша сказка, начнёте рулить, дёргать за ниточки. Ладно, порезвитесь. Но теперь уже – за сценой. Нечего соблазнять юношество убогими сказками о наследстве из нефтяных скважин. Больше-то вы ничего придумать не в состоянии. Тоже нашли чем чаровать. Пошли с глаз долой, пошляки. Нам нужен герой, нам нужен идеал, нам нужна грёза – чистая, хрустальная грёза о том, кто придёт помогать людям, кто будет раздавать, а не хапать, врачевать, а не истреблять.

До того как герой начнёт действовать, для него должно быть создано полное программное обеспечение. Из всех грёз человечества надо выжать драгоценный сок, квинтэссенцию желания, выделить и синтезировать то идеальное вещество, которое вызывает вожделение, совокупность чарующих свойств. Мужественность и храбрость, ум и великодушие, чистота и доброжелательность, шутливость и верность в любви – всё, что мы любим, что нас пленяет, надо проанализировать, разложить на части, потом слить воедино и запрограммировать идеального героя. Героя, не совершающего ошибок. За его прекрасным обликом будут стоять мощный объединительный ум и великая воля. Но прикрытая блистательным щитом, на котором мы напишем совершенное, всепокоряющее Лицо. Это должна быть личность, одна личность. Если покровы распадутся и все увидят какие-то механизмы, проводочки и прочие технологические хитрости, – дело пропало».

«Почему я пишу так поздно? Почему только сейчас? Отодвигала, боялась, путалась в мыслях. И вдруг отчётливо поняла, что теперь или никогда. И потом: возможно, я, говоря языком высоких технологий, „приближаюсь к порогу отключения». Возможно, я не успею даже краешком поучаствовать в будущем великом Деле, но хотя бы у меня будет надежда, что я сдвинула камешек с горы. Что меня услышат те, кто меня поймёт. Кто разожжёт потом костёр. Вспомнят ли они меня? Скажут ли: это придумала горбатая Роза? Вернее всего, что нет, украдут мысль, а меня забудут. И это меня не страшит. Пускай. Отчего-то я верю, что всё будет по-моему. Я наберу на компьютере самые важные фрагменты этой тетради и разошлю людям, которым удалось заинтересовать меня складом мышления. Своим, можно сказать, апостолам, ха-ха. Возможно, это будет началом Дела».

24ц

Тьмы низких истин…

Нет низких истин и высоких обманов, есть только низкие обманы и высокие истины.

Еще одно. Истины не ходят тьмами (тьма-тьмущая, Тьму-Таракань и т. д.). Только – обманы.

Марина Цветаева. Пушкин и Пугачёв