Он где-то рядом

— Это ты к чему? — не понял я.

— Это я к тому, что нам уже пора выходить, так что постарайся быть уравновешеннее, — и за окнами вагона появилась залитая светом «Октябрьская».

Мы вышли из метро на Ленинский проспект в двадцати шагах от моего института, но повернули не к нему, а налево и, перейдя Садовое кольцо, подошли к «Шоколаднице».

Девчонок возле входа не было.

— Ну вот, — расстроился я, испугавшись, что уже второй раз теряю так понравившуюся мне блондиночку. — Прямо какая-то невезуха мне с этой Катей…

— Не спеши унывать, — успокоил Вовка. — На то они и женщины, чтобы опаздывать. Неспроста же через них мы подвергаемся всякого рода искушениям.

— Загляну в фойе, — не слушая его, решил я. — Может, они там перед зеркалом вертятся…

Я открыл стеклянную дверь, миновал небольшой тамбур, открыл другую дверь и сразу же увидел подружек. Рядом с ними стоял какой-то высокий парень, явно года на два старше меня, и тянул мою блондиночку за руку в сторону зала.

— Э! Э-э! — не сдержал я возмущенного возгласа и спешно подошел к компании. — А ну, отпусти её!

— Это почему же? — с вызовом ответил тот, но Катину руку между тем из своих пальцев выпустил.

— Потому что она — моя, — заявил я и обнял левой рукой девушку за плечи.

— Да ну? — иронически усмехнулся он. — Может, скажешь еще, что жена?

— Придет время, скажу.

— А ты думаешь, оно к тебе уже идет?

— Идет.

— Быстро?

— А как и ты, когда я тебя пошлю на х-гм-м… — я оглянулся на девчонок и поправился: — …в одно место.

— Ты? Пошлешь меня? Салага!

Я мигом сбросил левую руку с Катиного плеча и неожиданно ухватил соперника за ворот джинсовой куртки.

И в эту самую секунду за моей спиной раздался невозмутимо спокойный голос Иванова:

— Ну так я и думал! В России по-другому и не бывает. Стоит только двум братьям сойтись вместе — обязательно подерутся.

— Кому-кому? — оторопело переспросил парень. Это кто тут — братья? Мы?.. — и он с недоумением перевёл взгляд на меня.

Я тоже ничего не понял, но с некоторым смущением всё же отпустил его воротник.

— Ну да, — подтвердил Вовка, — я именно о вас двоих и говорю.

— Не гони фуфло! — повысил голос парень. — Я его первый раз в жизни вижу!

— Ну и что? — улыбнулся Иванов. — Разве это что-нибудь меняет? Он до сегодняшнего дня о тебе тоже и слыхом не слыхал, — кивнул он в мою сторону.

Девчонки с любопытством переводили взгляды поочередно на каждого из нас троих, ожидая, чем в конце концов завершится эта история.

— Пусть покажет документы, — как не желающий просто так сдаваться ребенок, выдвинул свое последнее условие парень. — Чем ты докажешь, что он мне и вправду брат?

— А чем ты докажешь, что он тебе — не брат?

— Ха! Да у нас наверняка даже фамилии разные, и никакой общей родни нет! Ну — как твоя фамилия? — с усмешкой обратился он ко мне.

— Колесов…

— Во, слыхал? — торжествующе посмотрел он на Вовку. — Тоже мне, брательничек…

— А твоя как? — спросил Иванов.

— Моя? Радер! — победно провозгласил тот. — Что — очень похоже?

— Очень, — кивнул головой Вовка. — Ты в школе какой из иностранных языков учил?

— Английский, а что?

— А то, что если бы ты учил немецкий, то знал бы, что «Рад» — по-немецки означает «колесо». Так что немецкое Радер — это то же самое, что и русское Колесов. Понял?

— Ну и что? — уже без прежней уверенности спросил парень. — Даже если это и так, то это еще не значит, что мы с ним обязательно родственники. Мало ли на свете одинаковых фамилий?

— Много, — согласился Вовка. — Но в том-то и дело, что это, как правило, не простые совпадения. Ведь какую обычно задачу выполняла фамилия? Она — характеризовала какой-нибудь основной признак рода, то есть — очерчивала собой именно группу родственников. Понятно ведь, что и твои, и его, — кивнул он в мою сторону, — предки были колесных дел мастерами, а это в прежние времена было не просто одним из ремесел, но подлинно фамильным делом, секреты которого передавались только по наследству близким родственникам. Не случайно же появились в России такие сугубо профессиональние фамилии как Ободовы, Втулкины, Спицыны — всё это были весьма тонкие специализации, в которых участвовали только члены одной семьи.

— Так почему же тогда моя фамилия звучит по-немецки, а его — по-русски?

— Ну-у, это просто. Ваши предки в свое время приехали сюда из Германии — при Бироне или императоре Павле, тогда много немцев ехало сюда на поиски удачи — они ведь специалисты были, в Европе кареты использовались гораздо шире, чем у нас, вот и колесных мастеров там было больше. Прибывшее в Россию семейство носило фамилию Радер, но какое-то время спустя род разросся и одна из его ветвей придала фамилии русифицированное звучание, став Колесовыми.

— Значит… Колесовы — младше Радеров? — спросил, что-то про себя прикидывая, парень.

— Естественно.