Он

И все было отлично. Вот только остальной мир, сколько ни забывай о нем, не перестал существовать. Внезапно вся ситуация становится дико запутанной, но не из-за Холли — это всего лишь неловкий момент между друзьями, — а потому, что через несколько коротких недель мы с ним разъедемся в разные города и окажемся в разных командах. Так или иначе мы движемся к расставанию. Просто до сих пор я этого почему-то не понимал.

Торопливо спустившись вниз, я хватаю две содовые и выношу их на крыльцо, где сидит моя бывшая секс-подружка.

— Нашла одно место прямо за городом, — говорит она. — И даже не особенно дорогое.

— Точно? Не хочу, чтобы ты…

Она поднимает руку, останавливая меня.

— Все хорошо. А утром я выеду в Массачусетс, угу?

— Мы могли бы…

Холли качает головой.

— Тебе надо работать. И ты ни в чем не виноват, Джейми. Я просто… сглупила, и все. — Слова звучат твердо, но ее глаза чуть-чуть увлажняются, и меня это убивает — видеть ее такой.

— Прости, — шепчу я. — Ты мне небезразлична, но…

И вновь она жестом просит меня умолкнуть.

— Ты никогда меня не обманывал, Джейми. Так что не начинай сейчас.

Что ж. Ладно.

Мы уходим вместе поужинать. Я выбираю симпатичный рыбный ресторан у воды, но, пока мы едим свои крабовые салаты, настроение остается подавленным.

— Расскажешь мне про нее? — в какой-то момент спрашивает она.

— Давай лучше не будем, — Я опускаю голову, и Холли невесело улыбается.

— Просто пыталась быть большой девочкой на этот счет.

Я бросаю на нее долгий взгляд.

— Сказать, насчет чего большой девочкой пытаюсь быть я?

Холли прыскает, и я рад, что немного развеселил ее.

— Давай.

— Насчет Детройта. У меня депрессия от одной мысли от переезде. — Я еще никому об этом не говорил и теперь чувствую, как вместе с признанием с груди сходит тяжелый груз.

Она размешивает соломинкой свой коктейль.

— Это, конечно, не самый красивый город на свете, но ты наверняка и там сможешь найти приятное место^[27].

Я качаю головой.

— То, что в городе кризис, для меня не проблема. — Правда, представить свою жизнь там тоже не помогает. — Просто я никого там не знаю. И — давай будем честными — в следующем году я вряд ли получу игровую практику.

— Ох, Джейми. — Она вздыхает. — Первый год может получится отстойным. Но ты хорош в своем деле.

— Слушай, я все это знаю. Дело не в отсутствии уверенности в себе. Просто шансов стать основным вратарем у меня почти нет. Отстойным может выйти не один первый год, а первые пять, когда меня будут выпускать всего пару раз за сезон, а в остальное время я буду сидеть и ждать своего судьбоносного шанса. Или меня отправят в дубль, где я сыграю не два раза, а семь.

— Или кто-то может травмироваться, а ты — заменить его. — Она накрывает мою руку своей. — Но я понимаю, о чем ты. Это рискованно. И получится оно или нет, зависит не от тебя.

Подходит официантка, чтобы забрать наши тарелки, и Холли заказывает пирожное с шоколадным кремом.

— И две ложки.

Я никогда не был фанатом шоколадного крема, но сейчас сообщать об этом не время.

— Мне не нравится ощущать себя неблагодарным, — говорю я ей. — Все так счастливы за меня — слышат «НХЛ», и сразу звезды в глазах. Я не знаю, что делать.

— Может, все же стоит попробовать? Хотя бы на этот год?

— Может быть. — Но я хорошо представляю, как в итоге ожидание растягивается на целую вечность, как я уговариваю себя потерпеть — совсем немного, еще чуть-чуть! — А может, я бы мог потратить этот год на что-то другое.

— А что говорит твой приятель Вес? — внезапно спрашивает она.

Я вздрагиваю при упоминании его имени.

— Что?

— Что он думает о Детройте?

Она ждет моего ответа, и я признаюсь:

— Я… я не узнавал его мнение. Он так рвется в профессионалы, что вряд ли поймет меня. Просто для него все иначе. На нападающих всегда большой спрос. Плюс он выиграл «Замороженную четверку»…

— Которую должен был выиграть ты, — твердо говорит Холли, моя преданная фанатка.

Я смотрю в ее широко расставленные глаза и жалею о том, что вещи не сложились иначе. Будь я влюблен в нее, жизнь была бы намного проще.

Но я не люблю ее. И в моей жизни все сложно.

Когда приносят ее пирожное с шоколадным кремом, я говорю, что в меня ничего больше не влезет. И, уходя в туалет, уношу с собой чек, чтобы она не добралась до него первой.

Глава 25 Вес

Когда я вваливаюсь в общежитие, на часах уже за полночь. К счастью, Пата на страже нет, а то в данный момент я не состоянии поддерживать разговор. Мне и идти-то сложно.

Угу. Возможно, я самую чуточку накидался.

Я подхожу к нашей с Каннингом двери. С минуту смотрю на нее. Блядь, а если внутри эта его девчонка? Я не возвращался так долго, как только мог, но иногда человеку надо бы и поспать. И укладываться под дверью я точно не собираюсь.

Он бы написал, если б она осталась на ночь, и попросил бы не приходить.

Верно?

Эта мысль — словно раскаленный клинок в живот. Блядь, надо же было его чертовой девушке заявиться в лагерь. Он провел с ней весь день. И всю ночь, вероятно, тоже.