Омлет по-византийски (сборник)

Саки Омлет по-византийски

Предисловие переводчика

Саки — писатель от Бога. Факты его биографии, достойной стать сюжетом увлекательного романа, подтверждают это. Говоря о Саки, вообще нельзя не вспомнить некоторые обстоятельства, сыгравшие в его жизни немалую роль, — иначе непонятно будет многое из того, о чем он писал, как и то, зачем ему в некоторых сочинениях понадобилось прибегать к мрачным краскам и мистике.

Гектор Хью Манро (Hector Hugh Munro — таково настоящее имя писателя) родился 18 декабря 1870 года в Бирме, где его отец, Чарльз Огастус Манро, служил в британской военной полиции главным инспектором. Мать, Мэри Френсис Манро, умерла вскоре после рождения сына, и двухлетнего Гектора вместе со старшим братом Чарльзом Артуром и сестрой Этель отправили в Англию на попечение двух незамужних теток — Огасты и Шарлотты (в семье последнюю звали мужским именем Том). Со знакомства с этими необычными особами и началось приобщение будущего писателя к жизни, выразившееся в формуле «За жизнь надо бороться».

В продолжение долгих тринадцати лет он пребывал под неусыпным и бесчувственным надзором двух чужих ему женщин; они ненавидели друг друга, а немалую часть своего нерастраченного гнева обращали на детей (неудивительно, что в его рассказах столько несимпатичных тетушек). Дети оказались предоставленными самим себе; Гектор находил утешение в том, что рисовал львов, которые пожирали миссионеров, подозрительно похожих на незамужних тетушек, а к картинкам присочинял рифмованные строчки. В дальнейшем ему весьма пригодится умение наделять животных способностью выискивать среди двуногих тех, кто заслуживает наказания за неправедное поведение.

Гектор с младенчества отличался хрупким здоровьем, и в те дни, когда он не вставал с постели, какая–нибудь из тетушек снисходила до чтения вслух. Круг слушателей составляли трое детей. Им читали «Робинзона Крузо», сказки Андерсена; воспоминания об этих вечерах надолго сохранились в памяти Гектора Манро.

Когда его брат и сестра пошли в школу, болезненный Гектор остался дома. В девять лет у него случилась мозговая лихорадка. Снова постельный режим — и долгие томительные часы одиночества в надежде на выздоровление; когда болезнь отступила, он окружил себя книгами и занялся самообразованием. Реджинальд от имени автора произнесет потом в одном из рассказов такие слова: «Всеми необходимыми знаниями человек практически овладевает сам, остальное раньше или позже ему подсовывают».

В детские годы у него развился и интерес к истории. Сестра Гектора вспоминала: «Изучение истории всегда было его любимым занятием, а так как он обладал прекрасной памятью, то его знание истории Европы было просто изумительным». К этому нужно прибавить, что его увлекали и естественная история, и мифология; имена и факты, принадлежавшие давно минувшим дням, разным странам и континентам, во множестве рассыпаны в сочинениях Саки и органично вписываются в ткань его сочинений.

Пятнадцати лет Гектор поступил в среднюю классическую школу, но сколько–нибудь ярких впечатлений от непродолжительного пребывания там у него не осталось (у Саки, к слову, нет ни одного рассказа о школе). Его отец ко времени окончания сыном этого заведения вышел в отставку в чине полковника и получил наконец возможность уделять больше внимания детям. Он отправился вместе с младшим сыном и дочерью в продолжительное — шестилетнее — странствие по Европе; они переезжали из одной страны в другую, и Гектору (об Этель не будем говорить, ибо ей выпало пребывать всю жизнь в тени брата) не оставалось ничего другого, как набираться впечатлений, купаться в Нормандии вместе с французскими и русскими сверстниками, гулять но дрезденским паркам, изучать языки, посещать музеи и брать частные уроки в Давосе, где из–за слабого здоровья Гектора семейство проводило зиму. Наблюдения, вынесенные им из поездок, встреч и событий той поры, составят впоследствии канву многих его рассказов.

К двадцати двум годам Гектор Манро — опытный вояжер, искушенный в правах и языках других народов. Возвратившись вместе с отцом в Бирму, он перепробовал несколько занятий и даже пытался сделать карьеру в полиции, однако вынужден был выйти в отставку по причине резко ухудшившегося здоровья. В Бирме он прожил лишь тринадцать месяцев, в продолжение которых перенес семь приступов малярии. Пришлось снова отправиться в Англию, где он долгое время приходил в себя, а попутно приобщался к литературному труду.

Его первым опытом стал трехсотстраничный том под названием «Становление Российской империи» (1900), над которым он усердно работал в течение трех лет. Современный английский писатель Том Шарп так отозвался об этой работе: «Чересчур дерзкий и ужасно несерьезный труд, чтобы о нем можно было говорить как о хорошей книге но истории».