Олимп

– Постой, – Аполлон встал прямо перед богиней. В лунном свете его кудри казались совсем белыми, а глаза, наоборот, – черными. – Ты что, ревнуешь меня?

– Что? – удивилась Афина. – Вот уж нет! Я просто объяснила тебе, почему ушла.

– И почему мне кажется, что это не так? – спросил он, улыбаясь.

– Потому что тебе хочется так думать, – ответила богиня, стараясь говорить как можно спокойнее.

Она с удивлением обнаружила, что обижается на лучезарного бога, хотя он ничего плохого ей не сделал. Так и не найдя причину своего недовольства, она постаралась подавить это неприятное чувство. Все это время Аполлон смотрел на нее проницательным взглядом. А потом взял за руку и повел к полюбившемуся им месту. Афина шла за ним как в тумане – сегодня она выпила непозволительно много вина.

Усевшись на широкой террасе и свесив ноги вниз, они долго смотрели на склоны Олимпа, залитые сиянием серебряного венца Селены. Вокруг было так тихо, что до богов донеслось нежное пение печальной титаниды. Заслушавшись, Афина непроизвольно опустила голову на плечо Аполлона. Ей вдруг стало хорошо и спокойно. Феб придвинулся к ней и обнял за талию. И богиня снова почувствовала, как сливается с бесконечностью – звезды приблизились, ночное небо засияло новыми красками.

– Аполлон… – тихо произнесла она. – Я не хочу, чтобы этот момент заканчивался. И не хочу говорить тебе этого. Сейчас я окутана хмелем, поэтому говорю тебе то, что не сказала бы в другое время. Завтра я снова не буду подпускать тебя к себе, потому что так надо, потому что я – Афина Паллада, главная помощница Зевса, и не имею права отвлекаться от дел, важных не только для нас, но для всего мира. Возможно, я буду думать, что в происходящем сегодня виновато вино. Но сейчас я не хочу так думать. Я не знаю, что именно я чувствую, но это то, что сильнее и больше меня.

Лучезарный бог повернулся и внимательно посмотрел ей в глаза.

– А я не хочу, чтобы ты думала, что во всем виновато вино. Я жду, когда ты сама поймешь, что чувствуешь. Или не поймешь, но не сможешь больше сопротивляться. Я жду этого, понимаешь?

– И что тогда будет? – едва слышно произнесла богиня.

– Мы решим вместе, ты и я. Я… поддержу твою игру. Только не жди от меня пощады. Я буду добиваться тебя всеми силами. Тебе не уйти от меня, Афина, я терпелив и очень упрям… Боишься? – спросил он, почувствовав, что она дрожит.

Паллада кивнула. Она не понимала, что происходит, и ее рационально настроенный ум в этот раз отказывался помогать мудрой богине.

– Я уже говорил, что я тебе не враг, тебе не нужно меня бояться, – прошептал Аполлон.

– Проводи меня, – попросила Паллада, поднимаясь.

Дойдя до чертогов Афины, боги остановились. Аполлон нежно обнял могучую дочь Зевса, слегка коснулся ее губ, вдохнул аромат волос и отпустил.

– Спокойной тебе ночи, Афина, – глубоким, бархатистым голосом сказал он. – Можешь не переживать, я сделаю вид, что всего этого не было. Но я помню каждое слово. И ты помни.

Не чувствуя ног, богиня дошла до своей комнаты, дала амазонкам раздеть себя, искупать и довести до кровати. А потом забылась крепким сном.

***

Утром Гермес и Ирида решили прогуляться по тенистым аллеям Олимпа. Здесь было прохладно – Гелиос поздно покинул пир, поэтому сегодня позволил ветрам скрыть небо облаками, чтобы выехать на колеснице чуть позже. Постепенно к Гермесу и Ириде подтянулись другие боги. Было решено идти на берег моря и поплескаться в его лазурных волнах, несмотря на утреннюю прохладу. Юные олимпийцы спустились на свой излюбленный дикий пляж, куда никогда не ступала нога человека – слишком сложно было сюда добраться. К ним вскоре присоединились нереиды и океаниды, и прозрачный воздух Эллады наполнился звонким смехом и криками.

Вдоволь накупавшись, Афродита с удовлльствием растянулась на золотистом песке. Солнце еще не выглянуло, и богиня, тщательно оберегавшая свою молочно белую кожу от его палящих лучей, наслаждалась прохладой. Издалека за ней жаждущим взглядом наблюдал Арес. Афродита фыркнула, заметив его. Беспощадный и жестокий бог войны давно сходил с ума от любви к златоногой богине, но до сих пор не решался действовать. Вздохнув, пенорожденная перевела взгляд прозрачных голубых глаз на сероватое небо. Внезапно ее окатил фонтан холодных брызг – рядом присела Артемида. Афродита недовольно вскрикнула и отодвинулась.

– Извини, – виновато улыбнулась богиня охоты.