Олимп

Как и в случае с тем судном, которое доставило Орфу и его друга на Марс, никто почему-то не выкроил время, чтобы дать ей имя. В беседах по мазерным и личным лучам все так и говорили: «шлюпка», хотя в ее трюме уютно разместилась «Смуглая леди». Манмут в контрольном кубрике с искусственным климатом описывал поток видеосигналов, поступающих с внешних камер, когда яйцевидная, окутанная оболочкой невидимости космошлюпка отделилась от судна, объятого языками огня, крутясь и пятикратно обгоняя звук, пролетела верхний слой атмосферы и наконец-то выпустила короткие крылья, сбавив скорость всего лишь до числа Маха, равного трем.

Поначалу Бех бин Адее планировал спуститься на Землю вместе с разведывательной экспедицией, однако более явные угрозы, которые сулило свидание с таинственным голосом с астероида, вынудили первичных интеграторов дружно решить, что генерал остается на борту «Королевы». Меп Эхуу разместился на откидном сиденье в грузопассажирском отсеке за основным пузырем управления в верхней части корабля. За спиной центурион-лидера, пристегнувшись к сиденьям и сжимая между черными зазубренными коленями тяжелое энергетическое оружие, ожидала посадки его команда: двадцать пять размороженных и прошедших инструктаж боевых роквеков.

Сума Четвертый показал себя первоклассным пилотом. Маленький европеец не мог не восхититься, наблюдая, как тот уверенно ведет шлюпку через верхние слои атмосферы (судно будто бы летело само по себе), и не сдержал улыбки, припомнив, как неуклюже шлепнулся на Марс вместе с Орфу. Правда, ему тогда досталось неисправное, обгоревшее судно, и все-таки, оказавшись в обществе настоящего пилота, Манмут по достоинству оценил его искусство.

– Радарные параметры и прочие данные впечатляют, – передал по личному лучу иониец из трюма. – А как насчет визуальной картинки?

– Белое и голубое, – откликнулся капитан подлодки. – Все голубое и белое. Это красивее любых фотографий. Земля под нами – один сплошной океан.

– Что, целиком?

Маленький европеец редко слышал, чтобы в голосе друга звучало подобное изумление.

– Да, целиком. Весь мир из воды. Волны переливаются миллионами солнечных бликов, над ними белые облака – перьевые, в виде ряби, а вот из-за горизонта над нами выплывает масса кучевых… Нет, погоди. Это же циклон диаметром в добрую тысячу километров. Он мощный, белоснежный, удивительный и красиво закручен. Я даже вижу его центр.

– Жаль, у нас такой короткий маршрут, – посетовал Орфу. – Прямо из Антарктиды через Южную Атлантику и на северо-восток.

– «Королева» покинула атмосферу, корабль уже по ту сторону Земли, – сообщил Манмут. – Запущенные спутники связи работают исправно. Скорость «Мэб» упала до пятидесяти километров в секунду и продолжает снижаться. Судно взлетает обратно к полярному кольцу, тормозя на ионном ходу. Траектория хорошая. Впереди свидание с голосом. По «Королеве» никто не стреляет.

– Лучше того, – хмыкнул гигантский краб. – По нам до сих пор тоже никто не выстрелил.

Сума Четвертый позволил атмосфере замедлить ход шлюпки до скорости ниже звуковой, когда внизу показалась Африка. Согласно плану, судно должно было миновать Средиземный Бассейн, записать видео и собрать данные о загадочных сооружениях на его территории, однако, судя по текущим показаниям приборов, над пересохшим дном распростерся подавляющий излучение купол защитного поля высотой сорок тысяч метров. Угодив туда, шлюпка могла навсегда отказать. Хуже того, если верить Суме Четвертому, могли отказать и моравеки на ее борту. Ганимедянин резко вырулил на восток, по направлению к Сахаре, и полетел на юго-восток от безводного Средиземноморья.

Между тем с «Королевы Мэб» продолжали поступать сигналы, огибая гигантскую планету посредством ретранслирующих спутников размером с крохотные снежинки.