Олигарх

Всегда бесили высказывания сторонников хруста советской булки: «На рубль можно было купить доллар, и еще оставались деньги на два мороженых!». Ах вы глупые, ничего не помнящие люди! Забыли, что доллар впервые увидели только в проклятую горбачевскую перестройку? Что за колбасой и сосисками ездили в Москву? «Длинная, зеленая, пахнет колбасой» — что это? Старая советская шутка-загадка. Ответ — подмосковная электричка. На ней жители из-за сто первого километра ездили в Москву за продуктами. Стоило чуть отъехать от столицы — и ты уже попадал совсем в другой мир. Мир, где твои деньги ничего не значат — ты на них просто ничего дефицитного не можешь купить — если только не на базаре за двойную и тройную цену.

— О чем задумался? — спросил Аносов, внимательно разглядывая мое лицо. Я опомнился и вкратце пересказал ему ход своих мыслей — пока мы шли от самолета к выходу с летного поля под конвоем служительницы аэропорта. Толпа пассажиров была похожа на стайку цыплят, которую вела за собой старая, опытная курица.

— Черт его знает…честно тебе скажу — мне хватало — усмехнулся Аносов — Я неприхотлив в еде, особых разносолов мне не надо. Была бы картошка, да масло, мясо я куплю на базаре по пять рублей у знакомого татарина. Лучше на Сенном — в Крытом рынке совсем оху…ие продавцы, так нагреют, что только взвоешь. Мафия! Кстати, ты рассказывал о вашей мафии, организованной преступности — вот рупь за сто, что корни ее именно здесь, на рынках, среди торговцев. Оттуда все пошло!

— Ты прав, оттуда…только это закономерно. Где деньги? На рынке! А где деньги — там и криминал. Кстати, первая серьезная разборка в стиле девяностых была именно между торгашами — армейской миной взорвали бригадира мясников Сенного рынка. Ох, и шум же был! Как ни странно — убийцу нашли и посадили. Отсидел он десять лет, вышел — ни здоровья, ни денег, ни молодой жены. Жена сразу же сбежала, только его посадили, дом обветшал, а деньги, которые он напрятал в тайных местах превратились просто в фантики. Он не додумался накупить валюты и держать все деньги в долларах — вот и попал, остался больным и нищим с никому не нужными советскими деньгами.

— Пример того, как развал Союза навредил самым предприимчивым людям страны! — ухмыльнулся Аносов — Ведь думали, что Союз на века, что ему нет конца. И вот — результат. Обидно, но не зря америкосы все время твердили, что Советский Союз колосс на глиняных ногах. Толкнули — и покатился этот колосс в пропасть.

— Вот эти мрази и толкали — скривился я — А наши, понимаешь ли…отцы нации не сумели удержать страну. И первый, кто виновен за развал — Мишка Горбачев, мразь, пустозвон, болтун, напыщенный и самодовольный индюк. И как говорят компетентные люди — агент зарубежных спецслужб. Я не знаю — может он и впрямь агент, или просто тупой мудак, но результат один — страна покатилась в пропасть. И остановилась уже у самого края. Чудом остановилась.

— Ладно…хватит политики — Аносов подмигнул, оглянувшись на толпу — Не место и не время. Лучше скажи — каковы наши планы. Что делаем, и на какое время мы прилетели сюда.

— Сейчас едем в квартиру Зины. Ключи у меня. Ночуем, потом гуляем по городу. Я хочу съездить в Затон…там мой дед перевозит на Зеленый остров. Возит пассажиров на своей гулянке по десять копеек с человека. Я хочу на него посмотреть. Искупаемся, а потом поедем назад. Завтра воскресенье, вот как раз он и будет возить. Там и баушка должна быть, и…

Я замолчал, Аносов усмехнулся уголком рта:

— Себя хочешь увидеть? Родителей? А раньше почему к ним не сходил?

— Не знаю — честно признался я — Не сходил, и все тут! Сколько раз собирался, а так и не смог. Будто что-то останавливало. А вот теперь — решился. Ну а отсюда поедем в Москву, соберусь — и в Нью-Йорк. Заедем в мой дом в пригороде Нью-Йорка, я там все осмотрю, поживем с неделю — мне надо будет уладить кое-какие дела со Страусом, моим компаньоном, потом поедем на мою виллу на побережье океана.

— Вилла! Нью-Йорк! — ухмыльнулся Аносов — Звучит как из фантастического романа. Один поедешь?

— Один — я нахмурился, закусил губу — Ольге надо отдохнуть, побыть с сыном. Они будут жить на Ленинском проспекте. Там у меня пятикомнатная квартира, вот она с матерью и Костей там поживет. После одесских событий…ей нужно побыть одной.

— Понимаю — вздохнул Аносов, глядя в сторону, в пространство — Время лечит.

— Надеюсь — кивнул я грустно — Только надеяться и остается. Похоже, что моя семейная жизнь дала крупную трещину. И я сам в этом виноват. Не надо было соглашаться на просьбу Семичастного, не надо было лезть в эту заваруху! А еще — как следует предупредить Ольгу, чтобы та была настороже и никого не впускала. Я понадеялся, что она сама справится, вот и получил. Кто виноват? Я и виноват. Некого винить.