Читаем Олег Чарушников Голова как предмет роскоши полностью

и никак вспомнить не могла что-то далекое, школьное, заветное

– например, какое отчество было у Анны Карениной? (А в самом деле,

кто помнит отчество бедной, удачно попавшей под поезд Анны К.? Ответ

– ниже).

Налетел локомотив, стукнул по спине отбойником, и прекратились

мысли. Отчаянно сигналивший и тормозивший машинист сделать уже

ничего не мог. Несчастную сшибло под вагоны…

Вытаскивали ее уже из-под середины состава. Когда оцепеневшие от

ужаса люди заглянули под 13-й вагон, навстречу высунулось перепуганное,

но совершенно невредимое лицо. Цела осталась пожилая малютка,

ибо вовремя вычистили снег между рельсов! Промчалась поверху громыхающая

махина, не причинив вреда. Помирая от страха, женщина лежала

не шевелясь, что ее и спасло. (Где-то к 10-му или 11-му вагону она, наверно,

вспомнила. Отчество Анны Карениной было – Аркадьевна). Тут же на

«скорой» отвезли в горбольницу № 3. Врачи осмотрели: нету переломов,

и ушибов нет! Так, пара синяков, только шуба порвалась, да черт с ней,

с шубой…

А ужин, конечно, состоялся. У нас какое волшебство ни случись, все

обязательно заканчивается обильным ужином с водочкой и винегретом.

Потому что наш девиз по жизни: «Отсутствие повода, для того чтобы

выпить – еще не повод, чтоб не выпить!»

УХОРЕЗЫ

Телесные наказания все шире входят в нашу семейную жизнь. В Ленинске-

Кузнецком мужу опять откусили ухо.

Просто ужас какой-то, что творится в этом небольшом городе Кемеровской

области. Пару лет назад здесь уже свершалось кровавое злодеяние.

Сожительница, смеясь сатанинским смехом, зловредно скусила

ушной нарост на голове бедного сожителя.

Сожитель – ремесло опасное. И вновь разыгралась кровавая драма в

шахтерском городе! Во время пьянки в барачной квартире (пили 8 человек,

и как пили!) началась ссора. Устав от слов, сожительница цапнула

сожителя за ухо. Зубы оказались острыми, и сожителево ухо резко сократилось

в размерах. Сожитель, к чести его, не стал в свою очередь кусать

прекрасную половину, ибо был пьян, но благороден (или совсем пьян).

Вызванная «Скорая» замотала ушного инвалида бинтами, и банкет в бараке

продолжился…

Ухорезный банкет не прошел незамеченным. Ленинск-кузнецкие

мужья и сожители притихли. Безухим остаться страшно. Идут совещания.

Средств обороны выработано два. Придя домой, сразу надевать

ушанку, туго скрепив завязочки у подбородка морским узлом, и не снимать

даже в кровати. Второй способ еще надежней. На все слова, сказанные

сожительницей (любимой женой, сердечной подругой, милой

избранницей) надо кротко кивать, глядя в тарелку и держа руки плотно

прижатыми к ушам. На любой вопрос первым делом кричать: «Я

больше не буду!», а потом уже отвечать по существу. Только так можно

уберечься от террора свирепых сожительниц-ухорезок, этого страшного

продукта мирового феминизма и всеобщей женской эмансипации.

ХОТЕЛА КАК ЛУЧШЕ…

В Барнауле произошел драматический, терзающий душу эпизод. Ночью

женщина средних лет решила броситься из окна. Вдребезги разругавшись

с мужем (о проклятые мужья, это небритое племя, пахнущее

пивом!), она решительно вспрыгнула на подоконник, пролезла в форточку

и…

И застряла.

Повертевшись так и сяк, завязшая в форточке самоубийца поняла: выпрыгнуть

ей не удастся. Впрыгнуть обратно – тоже. Оставалось висеть и

страдать.

Как поступают женщины в затруднительных случаях? Очень просто:

пищат. И самоубийца заорала благим матом! Она висела, громко страдая,

пока не сбежались соседи. Смелая поза женщины привлекла их внимание.

Соседи громко сочувствовали и подавали дельные советы.

Извернувшись невероятным манером, самоубийца протиснулась в

форточку и исполнила свое трагическое намерение. Выпав, она шлепнулась

на асфальт…

Слабонервным можно открыть глаза. Эффектного падения не вышло

(да и не могло выйти), ибо жила прыгунья всего лишь на 2-м этаже… Вызвали

«скорую», но помощь не требовалась. Самоубийца не пострадала.

Есть ли мораль в этой нравоучительной истории?

Есть. Худеть надо.

ЕСЛИ ХОЧЕШЬ БЫТЬ ЗДОРОВ…

Философы спорят, а нам все равно. Для нормального, в меру умного

человека как-то без разницы: следствие вытекает из причины или причина

из следствия. Главное, что. именно вытекает, и чем это вытекающее

попахивает…

Новосибирские врачи объявили: грипп в городе пошел на спад. От докторов

редко услышишь что-нибудь приятное, поэтому все поверили. За

кадром остались причины ухода эпидемии. Нам ли осточертело глотать

таблетки пригоршнями. Вирусам ли наскучил наш полустоличный град.

Или просто весь контингент уже охватили, болеть больше некому, и надо

ждать следующей зимы.

…У рядовой новосибирской гражданки Т. заболела 16-летняя дочь.

Перечислять тут нечего, всем эти штуки знакомы: жаром пышет, тело ломит,

в голове мерцания – жизнь не мила. Грипп-с.

Делать нечего, уложили ребенка в постель, вызвали врача. После обеда

раздался долгожданный звонок в дверь. Т. открыла и увидела молодую

женщину – участкового доктора. Участковая стояла в отдалении, на другом

конце лестничной клетки и очень внимательно смотрела на хозяйку

квартиры. Некоторое время обе помолчали…

– Собаку уберите, – тихо, напряженно сказала врач.

– Что?

– Собаку уберите!

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адриан Моул: Годы прострации
Адриан Моул: Годы прострации

Адриан Моул возвращается! Годы идут, но время не властно над любимым героем Британии. Он все так же скрупулезно ведет дневник своей необыкновенно заурядной жизни, и все так же беды обступают его со всех сторон. Но Адриан Моул — твердый орешек, и судьбе не расколоть его ударами, сколько бы она ни старалась. Уже пятый год (после событий, описанных в предыдущем томе дневниковой саги — «Адриан Моул и оружие массового поражения») Адриан живет со своей женой Георгиной в Свинарне — экологически безупречном доме, возведенном из руин бывших свинарников. Он все так же работает в респектабельном книжном магазине и все так же осуждает своих сумасшедших родителей. А жизнь вокруг бьет ключом: борьба с глобализмом обостряется, гаджеты отвоевывают у людей жизненное пространство, вовсю бушует экономический кризис. И Адриан фиксирует течение времени в своих дневниках, которые уже стали литературной классикой. Адриан разбирается со своими женщинами и детьми, пишет великую пьесу, отважно сражается с медицинскими проблемами, заново влюбляется в любовь своего детства. Новый том «Дневников Адриана Моула» — чудесный подарок всем, кто давно полюбил этого обаятельного и нелепого героя.

Сью Таунсенд

Юмор / Юмористическая проза