Октябрь, который ноябрь

— Да вот как-то на редкость скоропалительно, — пробормотала шпионка. — Это ты там двоих с винтовочками?

— Я в глупых экспериментах не участвую, и нож у меня всегда при себе, — сухо подтвердил дарк. — Кстати, экспозиция по Этрурии произвела на меня весьма приятное впечатление. Слегка несуразно, но в целом чувствуется искреннее уважение к эпохе.

— Ну, хоть что-то. Слушай, а как теперь ее искать? — занервничала Катрин.

— Чего меня искать? — отозвались со стороны евро-средневекового зала, бухая сапогами, подошел л-матрос, сунул напарнице абсолютно внезапную оловянную пивную кружку. — Ушел этот шмондюк. Верткий, хотя и одноногий теперь. Я бы подсекла, но там народу многовато, а бушлат оказался не по темпоральному сезону. А еще бюргерские нравы воистину отвратительны — в меня сардельками швырять вознамерились. Горячий продукт, между прочим. Короче, Германия. Век девятнадцатый. Год не скажу — они там такие нервные, что с датировкой возникли трудности. Может, на кружке что указано.

От кружки пахло пивом — внутри еще болталось на донышке.

— Можешь дохлебать, — милостиво разрешила профессор. — Вроде свежее.

— Воздержусь, — Катрин разглядывала кружку, Москаленко подсвечивал фонариком.

Bamberg^[62] — красовалось готическое на оловянном.

— Значит, все-таки немцы, — сказал прапорщик.

— Связь с германцами несомненно, но те, — Катрин кивнула в сторону тел, которые проверяли бойцы, — на нормальных немцев не очень-то похожи.

— Это понятно. Непонятно как газетчикам это происшествие представлять. Нам бы какой однозначности добавить, — Москаленко уже начал мыслить политически верно и прагматично.

— Есть предложение по порядку введения однозначности в данную ситуацию, — с весьма знакомыми и, видимо, осознанными интонациями сообщил л-матрос.

Москаленко непроизвольно поморщился и отвернулся — все же с непривычки видеть в коренастом балтийце призрак обаятельной завотделом мужчинам было сложно.

— Товарищ Катерина, мы с тобой подсказки предоставим, — уже без всяких игр с интонациями заявил матрос. — Только логово этих разрисованных камрадов найти бы не помешало. Вышло бы доходчивее.

— Нашли мы их логово. Временное пристанище, но, определенно, они тут не в первый раз сидят, — хмуро сообщил Москаленко. — Это тут, в подвале, рядом с кочегаркой. Взрывчатка, даже пулемет запасен. Правда, из доказательств происхождения — ничего. Они, похоже, исключительно сельдью и хлебом питались. Мы случайно схрон нашли — с утра пошли котов эрмитажных подкормить, я рыбки прихватил. Все ж традиция, а время сейчас голодное. А тут гнездо… Только там уже пусто было. Я подумал, что срочно вам докладывать не имеет смысла. Да и сомнения оставались.

— Сомнения, товарищи, нам вечно вредят, — изрек л-матрос. — Диверсанты почти сутки сидели и стерегли товарища Мезину в этой самой железной экспозиции. Отбили керосином запахи и затаились. Нужно отдать должное врагу за выдержку и терпение. Учтем. А товарищу Катерине поставим «на вид» за полную предсказуемость поведения. Доспехи ей, понимаете ли, непременно нужно поглядеть.

— Если бы я не интересовалась историей оружия, мы с врагом вообще бы разминулись, — напомнила Катрин. — Что за предложение с доказательствами?

— Спорное предложение, — признала профессор. — Но исходя из ситуации… В качестве консультанта пойдешь?

* * *

— Это вообще натуральный вандализм, — сильно мучаясь, сказала Катрин.

— Что вы эту несчастную народность все время пинаете?! — вступилась профессор за знаменитое древнее племя. — Вандалы не хуже других они жили. Да, немножко зверствовали, зато радушные. А по данному вопросу я вообще не понимаю. Мы же не все собираемся выгребать. Нам штук тридцать-сорок и хорош. Не обеднеют фондами.

Опять музей, и опять пустой и ночной — идеи в профессорскую голову приходили с закономерной и последовательной логичностью. Шпионка стояли перед низкими витринами, почти доверху заполненными немецкими регалиями. Крестов действительно было много. Тысячи… Среди них утопало некоторое количество автоматического оружия и иных признаков поверженной фашисткой мерзости. Грабить данную экспозицию у Катрин не имелось ни малейшего желания. Варварство и вообще стыдно. С другой стороны, Лоуд права — где еще возможно срочно найти что-то поубедительнее этих крестов?

— Дай пистоль, я тут уголок стекла чуток стукну и все, — разъяснила профессор свой тонкий план по изъятию ценностей.

— Да это вообще абсолютно не те кресты, — нервно зашептала Катрин. — Не той эпохи награды. Эти вроде бы к взятию Москвы чеканили, да драпанули и бросили.

— Вот! Враг раззявил пасть не только на наш Петроград, но и на Москву! Но не вышло, не на тех полезли. Скажи мне что тут неисторичного? Жалкие двадцать с гаком лет? В историческом масштабе — ничто! Имеем полное право приложить данные кресты к материалам расследования. В этом даже есть свой, пусть и непрямой, символизм. Короче, не хочешь доверять пистолет, сама стукай.