Оковы судьбы

– Можешь себя контролировать? – проигнорировав заявление спутницы, спросил Алан, и когда та кивнула, тьма выпустила девушку, аккуратно поставив на пол. – Бегите, встретимся дальше по тоннелю, – Рэвендел развернулся на каблуках в ту сторону, откуда не так давно пришел. – Если что-то случится с девушкой – я найду тебя и заживо спущу шкуру, сделав из нее воротник для своего плаща, – добавил Алан. Он не поворачивался к Скару, но и без этого знал, что заблудший поймет его.

– Всегда иди вперед, человек, как только жрецы отступят, я найду тебя и проведу дальше, – торопливо ответил Скар. – Пойдем! – Он нетерпеливо дернул Джессику за руку, но та отшатнулась.

– Я останусь с…

– Уходи! Если дело примет скверный оборот, мне не нужен балласт за спиной, со жрецами лучше не шутить. – Теперь даже Рэвендел ощущал приближение последователей культа: воздух наполнился запахом тлена, перебивающим даже вонь канализации, а по спине Алана пробежал холодок. Сюда шли совсем не рядовые жрецы, а кто-то более серьезный. – Беги, быстро!

– Уходим! – Скар грубо схватил застывшую в нерешительности Джессику и широкими скачками унес ее прочь, оставив Алана в одиночестве, среди тьмы и мертвых, истерзанных тел.

Шум убегающих прочь заблудших затерялся где-то вдали, а потом и вовсе стих. Рэвендел стоял неподвижно, вглядываясь во тьму тоннеля впереди. С помощью своих способностей он видел достаточно далеко, но все равно не замечал никакого движения. Тем не менее жрецы все приближались, однако даже их шагов не было слышно, а ведь весь пол покрывала склизкая жижа, передвигаться по которой бесшумно не мог бы никто. Алан еще некоторое время стоял в тишине, слушая собственное дыхание и наблюдая за настороженными крысами, застывшими вдоль стен и не решавшимися подойти к мертвым телам, чтобы полакомиться. Их глазки-бусинки с бессильной ненавистью взирали на стоявшего посредине тоннеля человека, от которого веяло ужасом. Внезапно крохотные ушки обитателей канализации дернулись в другую сторону, и они сразу же повернули туда свои острые носы, быстро зашевелив длинными усами. Алан скрыл довольную улыбку: одним крысам не удалось провести других. Несмотря на спокойный вид, мозг молодого человека просчитывал различные комбинации дальнейшего развития событий, принимавших совсем уже дурной оборот. Если заблудшие не лгут и жрецы действительно создали их, то те вряд ли выпустят Рэвендела из своих цепких когтей. К тому же от внимания молодого человека не укрылись слова, промелькнувшие в речи Скара – «сторожевые псы». Но что могут охранять заблудшие? Ответ на это могли знать или сами оборотни, или жрецы.

Сам Алан не желал отправляться в залы Безысходности тогда, когда был так близко к Фенросу, который может владеть нужной для него информацией. Он, конечно, попробует договориться со жрецами, ведь атаковать их – означало навлечь на себя гнев всего культа, от которого его не защитит даже король. Поначалу Алан рассчитывал быстро избавиться от ненужных свидетелей, но те ведь не случайно решили наведаться именно в эту часть канализации, так что культу наверняка известно, что Алан ищет здесь, и они, по каким-то своим причинам, не хотят, чтобы он это нашел. Значит, Осьминог был прав – ставки становятся слишком высоки.

– Не делайте глупостей, господин Рэвендел, – прошелестел в голове Алана незнакомый голос, похожий на скрип, который издает крышка кремационной печи, поглощающей очередное тело.

– Терпеть не могу, когда мне приказывают, – холодно бросил Алан.

– Что вы, это не приказ, скорее дружеский совет, – ответил тот же голос, и Рэвендел наконец-то заметил два размытых силуэта. Он ухватился за них цепким взглядом, но все, что смог разглядеть – черные длинные мантии, превратившиеся в лохмотья, с глубокими капюшонами, мрак за которыми оказался непроницаем. Широкие, длинные одежды жрецов полностью скрывали их ноги, но не касались пола. Служители культа парили над грязью катакомб, напоминая ночных призраков или озлобленные души грешников, вернувшиеся с того света.