Окончательный выбор

— Откуда мне знать? — Питер погладил Ингу по голове, а потом наклонился и поцеловал ее в щеку, девушка отстранилась, но лишь на мгновение, чтобы встретить взгляд Питера и прочесть в нем то, что ей так хотелось увидеть еще вчера, и сегодня утром, и потом, когда шли в Долину…

— Я люблю тебя, — пробормотал Питер, когда затянувшийся поцелуй закончился долгим вздохом.

— Ты хотел меня прогнать, — с укором напомнила Инга.

— Прости, — сказал Питер. — Я думал, ты такая, как все, и я не имею права портить тебе жизнь.

— А сейчас, — улыбнулась девушка, — ты такое право имеешь? Фасси тявкнул, привлекая к себе внимание, и привстал, подняв морду к небу. Питер посмотрел вверх: звезды исчезли. Купол неба стал ярко-зеленым, и в центре его пылало солнце, окруженное нежным сиянием, смягчавшим излучение светила, делавшим его переносимым для взгляда.

Солнце было белым, а не золотистым, каким его привык видеть Питер, но это обстоятельство не смущало, напротив, Питер принял изменение, как должное, и сказал, обращаясь к Инге:

— Наверное, мы уже прибыли на место.

— На место? — не поняла девушка. — Куда?

— Не знаю, — сказал Питер. — Главное — не отходи от меня. И ты, Фасси, тоже. Мы должны держаться вместе.

— Тяф, — сказал Фасси, не умея, видимо, от избытка чувств выразиться яснее. — Стоят… не заходят…

— Кто стоит? — спросил Питер. — Где?

Фасси не отвечал, собачье естество взяло верх над его лингвистическими способностями, и лаял он теперь истово, вкладывая всю свою собачью душу, а когда из-за дерева появился мужчина в свободной рубахе и потертых джинсах, Фасси бросился на него и пытался укусить, но у пса это не получалось, будто пришедший был заколдован. Пес успокоился, отбежал к Питеру, и тот с удивлением отметил, что Фасси махал теперь хвостом с таким удовольствием, будто минуту назад не врага пытался прогнать, а лучшего друга встретить и приветствовать.

— Господи, — прошептала Инга и ухватила Питера за локоть.

— Здравствуйте, — сказал пришелец. — Ты Петр Варламов, верно?

— Верно, — пробормотал Питер. Он видел это лицо, точно видел, но где и когда?

— А тебя зовут Инга Жеянова, я не ошибаюсь?

Инга не ответила, только крепче ухватила Питера за руку.

— А это Фасси.

Пес неуверенно тявкнул, но природная собачья вежливость взяла верх, и он сказал мирно:

— Да. А ты Петр Варламов.

— Правильно.

И только теперь Питер понял, почему лицо этого человека и его одежда показались ему знакомыми.

— Я? — изумился он.

— Я, — кивнул Питер. — Согласись, когда разговариваешь с собой, логично видеть собеседника.

— Ты… — протянул Питер, — из моего будущего?

— Не нужно выдумывать сущностей сверх необходимого. Я — это ты, какой ты есть сейчас.

— Ты… отсюда? И знаешь больше меня!

— Нет, — решительно возразил Питер, — но если мы сядем и поговорим, то скоро будем знать гораздо больше, чем знали.

— Не отпускай мою руку, — прошептала Инга на ухо Питеру.

— Только не долго, — посоветовал Фасси, усаживаясь у ног Питера, — я терпеть не могу долгих разговоров.

Питер опустился на землю, вытянув ноги, и взглядом предложил

Питеру сесть рядом. Тот так и сделал, Инга села тоже, почему-то оказавшись на одинаковом расстоянии от обоих Питеров.

— Это твой выбор? — спросил ее Питер. — Надеюсь, тебе не придется подкидывать монетку, чтобы решить, с кем ты?

— Не нужно так, — поморщился Питер. — Выбрать Инга сумеет. Рассказывай.

— Тебе? — нахмурился Питер. — Ты знаешь все, что известно мне.

— Да, — согласился Питер. — Твое знание во мне есть. Но нет твоей памяти.

— А это важно? Питер промолчал.

— Сверхновая, — пояснил Питер, — не имела к тому, что с нами произошло, никакого отношения!

Он ждал реакции, но Питер сидел молча, лишь взгляд его изображал заинтересованность. Смотрел он, впрочем, не на Питера, а на Ингу, и заинтересованность его, похоже, была совсем иного свойства. Питеру очень не понравился этот взгляд, хотя он и понимал, что сам смотрел на девушку точно так же.

— Что значит — никакого отношения? — спросила Инга.

— Никакого, — повторил Питер. — Я понял это совсем недавно. На пути мне. попалась маленькая деревня в предгорьях Урала, там жили всего три семьи, а может, четыре, в деревне было четыре дома, но один то ли стоял пустой, то ли те, кто в нем жил, куда-то ушли, я их не видел. Михаил Иванович Баратов не рассказал мне историю своей деревни, монетка не велела ему, но на стенах в его доме я увидел старые фотографии, настоящие звуковые фотографии, на одной был сам хозяин, а на другой он же рядом с каким-то стариком, и старик говорил такие слова: «Знаешь, я так и не смог решиться, а звезда еще не воссияла, и потому я желаю тебе…» Что-то, наверное, сломалось в рамке за столько лет, щелчок, фотография возвращалась к началу, и старик опять говорил, обращаясь к молодому Баратову…

— Баратовы, — вспомнила Инга. — Это же Полесово, пятнадцать километров от нашей деревни. Я там была однажды. И фотографию видела, но мне и в голову не пришло…