Окно в природу-2002

Недавно молодые московские орнитологи к северу от столицы, в Талдомском районе, попробовали развесить искусственные гнездовья-ящики. В девяти из двенадцати пустельги загнездились. Это говорит о явном дефиците гнездовий. Но почему дефицита не было раньше? Почему он вдруг подкосил пустельгу за какие-то двадцать лет? Дело, видимо, не только в гнездовьях. Но в чем?

Символом текущего года Союз охраны птиц России объявил пустельгу. В Европе и Азии идут поиски причин бедственного её положения. Помочь этому соколку можно пока что только особо бережным к нему отношением. В первую очередь не беспокоить любопытства ради птиц во время гнездовий. «Пройдите мимо!» — просят орнитологи. Прислушаемся к их советам и тогда, может быть, чаще будем видеть над полем как бы на ниточке висящую птицу и слышать ее голосок: «Кли-кли-кли!» За этот голос латинское название пустельги — «полевой колокольчик».

20.09.2002 — Ясная поляна

Нет надобности гадать, почему она названа Ясной. Пройдите от входа в усадьбу березовую аллею, постройки именья, фруктовые сады, массивы леса с названиями Чапыж и Заказ, и дорога из-под берез, дубов и ясеней выведет вас на простор — на большую поляну. Тут, если взойти на взгорок, открывается мир, который сразу тебя остановит, и его захочется как следует разглядеть.

Сидишь под березами на высотке, и вся поляна, залитая солнцем, как на ладони. Со всех сторон обрамляет поляну лес. Внизу по равнине змеится речка Воронка с двумя мостами. Угадывается дорога, по которой лошадь лениво тянет телегу, проходит к речке стайка посетителей Ясной Поляны. Опушки леса темны, а поляна золотится под солнцем. Островок кустов и деревьев, уже тронутый желтизной, расположен в центре ее. Он дразнит глаза переливами затуманенных красок. Кажется, в зарослях обязательно должен кто-нибудь прятаться — зайчишка, лиса.

Сознаешь: на тульской и орловской земле немало таких полян, приютившихся меж холмами, поросшими лесом. Но эта — особая. Кто-то назвал ее Ясной. И сколько раз по этой поляне проходил, проезжал вот так же в телеге или верхом на лошади человек, чье имя является гордостью россиян, кого знает, теперь уж навечно, все человечество.

Лев Толстой любил это место в усадьбе, часто сюда приходил постоять, посидеть на своем «стульчике-палке», увидеть, как за поляною в лес прячется солнце. В его дневнике читаем волнующие душу слова: «Вышел за Заказ вечером и заплакал от радости, благодарной за жизнь».

Экскурсоводы в Ясной Поляне говорят, что все чаще людей интересуют не только дома, где жил Толстой, не только предметы его быта, но и природа, близость к ней мудреца, которого видели тут босым, который ходил за сохою, косил. И написал: «Счастье — это быть с природой, говорить с ней». Как он умел «говорить», мы знаем — все творчество яснополянца пронизано острым чувством природы. Природа была важнейшей частью физической и духовной жизни Толстого и жены его Софьи Андреевны тоже. В дневниках она пишет: «Живу природой и усиленным трудом». Трудов у этой женщины было много. Тринадцать детей, хозяйство (сам Толстой хозяином был неважным), переписка трудов мужа-писателя, непрерывные гости. Но при этом едва ль не на каждой странице записей в дневнике — что-нибудь о природе. «Всю ночь Левочка до рассвета смотрел на звезды». «Брали грибы в березняке…» «Сбегала на полчаса за рыжиками».

Сотрудники музея-усадьбы бережно выписывают из дневников Толстых и произведений Льва Николаевича все, что касается природы и особо природы Ясной Поляны. По этим записям угадывается, что было в усадьбе, как выглядела Ясная при жизни Толстого, строится вся стратегия сбережения бесценного клочка земли площадью 412 гектаров.

Природа изменчива — что-то растет, что-то в это же время увядает и умирает. Для Толстого усадьба не была музеем. Изначально это было место довольно голое, изрезанное оврагами. Толстой много усилий приложил засадить овраги дубовым лесом. И преуспел. Площадь лесов в Ясной увеличилась в четыре раза. Среди них-то большая поляна поляной и выглядит.

Лесом тут пользовались по-хозяйски — рубили спелую древесину, брали лес на дрова. В дневниках Софьи Андреевны обнаружена интересная запись (1878 г.): «Мы взялись делать 6000 бочек… Ходила смотреть, как делают». Трудно предположить, что делалось это из усадебного леса. Скорее всего, это было в «засечном», казенном лесу.

Все растущее невозможно законсервировать. И все-таки тут поддерживается облик усадьбы, какой была она в последние годы жизни Толстого. Умирающие деревья срубаются, на их место насаждаются новые, но бережно отношенье к деревам-долгожителям, которые «помнят графа». Среди них трехсотлетние дубы, двухсотлетние липы, клены и ясени. Узловатые, с отпиленными омертвевшими сучьями, с залатанными пустотами стволов, они заставляют остановиться, напоминая о течении времени и о том, что деревья обычно переживают людей.