Окно в природу-2002

Сам Анджело называет себя Человеком-орлом. Он показал видеосюжет о том, как вырастил орла и летал с ним рядом в воздушных потоках Северной Африки. Минут сорок мы поговорили о предстоящем странствии над Сибирью длиною в две с половиной тысячи километров. Анджело собирается вести журавлей, совершив пятнадцать посадок и взлетов. Не боится ли он Сибири? Нет, не боится и готов с нею вступить в состязанье. Но ведь он собрался лететь не на моторном аппарате, а на планере. Совпадут ли восходящие потоки с возможными местами посадок и взлетов? И захотят ли журавли лететь с ним, набирая высоту, а потом скользя в нужном направлении вниз, — они ведь не аисты, не орлы, у них горизонтальный машущий полет — цепочкой или углом. Это были неприятные вопросы для героя полета и для самих журавлятников. Они лишь сказали, что верят в полет.

Возможно в Сибири и аварийное приземление. Что будет при этом с журавлями, один вопрос, другой — что будет с Человеком-орлом, готов ли Анджело к аварийным посадкам, есть ли у него запас продовольствия и средства для выживанья? Анджело сказал, что может взять в мешок под «крылом» два килограмма калорийной еды. Ну а если случится беда? Анджело ответил, что есть передатчик и его могут найти вертолеты. О том, что дело это весьма дорогое, «Орел» не думает, над этим ломают головы журавлятники, надеющиеся на какой-то вертолет с Ямала и, конечно, на порядком уставшее от специфических дел МЧС.

В заключение разговора Анджело признался, что скучает в русских лесах по спагетти и по красному вину, но делает записи для будущей книги и ему не так важно, если полет будет прерван в самом начале.

И НАСТУПИЛ момент демонстрации достижений. Я сказал, что приехал посмотреть, как лидер летает и как следуют за ним журавли. Анджело, потряхивая кудрями и сверкая рекламными нашивками на одежде, вышел «пощупать» ладонью ветер и сказал, что он отменно хорош. Но, сходив к журавлиным вольерам, Анджело неожиданно заявил, что лететь не может: «Боюсь турбулентных потоков вот от этого дерева». Слушая разглагольствования, рассчитанные на простаков, я не стал спрашивать, что думает Анджело о турбулентных потоках, ожидающих его не на обжитой площадке, а на пути в две с половиной тысячи километров.

Как и всем журналистам, мне показали пробег Анджело под крылом планера и журавлей, не хотевших не только летать, но и бежать за лидером. Пришлось итальянцу, облачившись в белый балахон (имитация облика журавля), подманивать птиц едою. Закусив, рыжие журавлята отошли и не обращали внимания на пробеги их лидера. Пришлось молодым ребятам, работникам питомника (тоже в балахонах), размахивая руками, стимулировать бег за летательным аппаратом. Снимать все это было неинтересно.

Позднее я спросил у друзей-журавлятников: отчего Анджело не захотел полететь? «Он почувствовал в вас человека серьезного, понимающего суть дела и испугался, что называется, ударить в грязь лицом». Короче, и Анджело, и журавлятники знали, что журавли еще не летают. Между тем для отбытия с журавлями к месту их старта в низовья Оби оставалось четыре дня. Из журавлей нескольких «отчислили» по болезни. И не ясно было, сколько их предположительно поведет за собою Человек-орел, откровенно называющий себя спортсменом с авантюрным характером.

А не проще ли выпустить журавлей у границ Казахстана или даже Ирана, где предположительно они могут зазимовать? «Но ведь надо нарабатывать технологию…» — был ответ.

Вот такие дела с нашумевшим странствием журавлей. Подождем результатов. Я давно слежу за очень хрупкой программой спасения стерхов и очень хотел бы ошибиться, но, по-моему, затея эта, подготовленная «комом», на скорую руку, способна программу лишь скомпрометировать.

30.08.2002 — У Дона

В жарком июле