Океан. Выпуск десятый

— Соображать надо, Семен Николаевич, — одернул его капитан. — Окажись мы в их положении, тоже предпочли бы встретиться с отечественным судном, а не с иностранцем.

Капитан «Атлантика» вновь выбрался на крышу бота:

— Мы просим принять экипаж и доставить в ближайший удобный для вас порт.

— О’кэй, капитан! Подходите к борту! — откликнулся Тулаев.

Сэр Антони Бен Крокенс первым ступил на борт советского судна. Вид у него был не ахти, но держался он прямо и с достоинством представился Тулаеву.

— У вас есть нуждающиеся в медицинской помощи? — заботливо спросил Иван Карпович.

— Да, сэр. Они на этом плоту.

— Прошу вас, — Тулаев жестом указал дорогу к жилой надстройке. — О раненых не беспокойтесь. Им будет оказана необходимая помощь.

— Извините, сэр. Я должен пересчитать своих людей. Одного мы уже потеряли, — не двигаясь с места, сказал Крокенс. И опять перед его мысленным взором в белом нарядном платье предстала жена механика Стоуна. Красавица, казалось, созданная только для счастья.

Советские моряки радушно принимали погорельцев: африканцев, филиппинцев, малайцев. Почти все матросы и мотористы с «Атлантика» были худыми и низкорослыми людьми. Фадей Фадеевич шутя выдергивал их по двое на палубу и ставил перед Крокенсом. Затем гостей принимал судовой врач и определял: кого в лазарет, кого по каютам, где полураздетые моряки становились обладателями брюк, рубашек и обуви непомерной величины.

Капитан Крокенс экипировался в каюте Тулаева. Белая форменная рубашка с короткими рукавами пришлась ему впору, а брюки оказались слишком длинны.

— Я могу воспользоваться вашей радиостанцией для донесения в Амстердам? — спросил он Тулаева и добавил: — В офисе компании паника. Мы не успели дать сообщение в эфир. Там думают о поиске, который обойдется фирме не в одну тысячу долларов.

Иван Карпович, которого очень интересовал вопрос, что случилось на новейшем супертанкере, молча усадил гостя за письменный стол, положил перед ним бланк радиограммы и ручку.

Пока Крокенс писал, Тулаев помог буфетчице накрыть стол и отпустил ее отдыхать. Время незаметно проскочило за полночь.

Традиционно несчастливое тринадцатое число начиналось вполне счастливо для обоих экипажей. Одни радовались спасению, другие — своему участию в добром деле.

— Прошу вас прочесть и поставить свою визу для отправки, — Крокенс протянул Тулаеву радиограмму, и тот быстро прочитал со.

«Амстердам Президенту монополии «Атлантик» 11 июля 3.30 по Гринвичу Машинно-котельном отделении возник пожар Причина неизвестна Второй механик Стоун погиб Дверь радиорубку открыть было невозможно Она деформировалась Через несколько минут кормовая надстройка была объята пламенем Шлюпочная радиостанция сгорела Радиорубке сигнал SOS эфир не был дан Экипаж оставил борт судна на спасательном боте двух плотах имея только шлюпочный запас продуктов пресной воды Многие босы раздеты Все личные вещи касса паспорта судовые документы сгорели Ночь на 13 июля экипаж подобран русским танкером «Воронеж» обязательством доставить попутный порт».

— Теперь я понимаю, как появляются современные суда-призраки, стальные Летучие Голландцы, — задумчиво проговорил Тулаев, подписывая радиограмму. — Как-то в районе Бермудских островов мы встретились с таким призраком. Им оказался брошенный экипажем американский сухогруз «Смит Вояжер».

Отправив радиограмму, Иван Карпович пригласил гостя к столу, щедро заставленному закусками, и внезапно спросил:

— Вы уверены, что «Атлантик» обречен на гибель?

Крокенс посмотрел в глаза Тулаеву и ошарашил его ответным вопросом:

— У вас есть Библия или хотя бы святое распятие? Я могу поклясться.

Иван Карпович улыбнулся:

— Чего нет, того нет. У меня в Сибири два деда: один набожный, другой — шутник. Последний недавно получил от врача подарок — две челюсти искусственных зубов. Подвыпил дед, лег в приготовленный для смертного часа гроб, осклабился от уха до уха и… сфотографировался. Карточки разослал родственникам. Я в него, во второго деда. Выпьем по рюмочке за предков?