Океан Надежд2. Лето испытаний

- Просто, Альберт для меня очень многое значит. - Она повернулась к нему лицом и, подойдя вплотную, взяла его за руку. - Твои слова больно ранили меня.

- Извини, я не хотел. Но, никого из них не повесят, пока на улице такой ливень.

- Но, ведь он закончится. -- Эллин без труда смогла выдавить из себя слезу. Такие номера часто проходили у нее с тетушкой Терри и никогда с матерью. Нэлл Томин давно привыкла к тому, что ее дочь легко заливалась слезами при необходимости. -- О, Малкольм, я этого не переживу.

- Он для тебя так много значит? - спросил помощник шерифа, смотря в пол.

- Я люблю его. Очень сильно. И если он умрет, я умру на следующий день.

- Не.. .Не говори так!

- Но, это правда! Малкольм, ты должен ему помочь. -- Слезы уже текли по обеим щекам Эллин.

- Что я могу? Я ведь не шериф Конвинанта и полномочий отменять приговоров, у меня нет.

Этот момент Эллин показался самым удачным для потери сознания. Она рассчитывала, что Малкольм успеет ее подхватить, прежде чем она стукнется головой о пол. Клемментс не подвел ее, он схватил ее под мышки и прижать к себе. Глаза Эллин были прикрыты, но она не сомневалась, что на лице парня можно было прочесть в эти минуту неподдельную панику. Эллин молилась, чтобы Малкольм в испуге не стал звать мать на помощь, но этого, к счастью, не произошло.

Он неуклюже перетащил ее на кровать, вначале опустив ее голову на подушку, а затем уложив ноги. Все это время Эллин постанывала и покачивала головой, словно в бреду.

- Я позову мать...

- Не надо! -- остановила она его, схватив за запястье, но быстро ослабила хватку. -- Мне уже лучше. Хотя..., - ее голос вновь стал искажаться из-за накатившей волны печали и слез, - я только думаю о том, что ждет Альберта и меня становиться дурно.

- Эллин, - твердо произнес он. - Я обещаю тебе, что придумаю что-нибудь. Твой Альберт не умрет на виселице.

- Благодарю тебя, Малкольм. Ты очень хороший парень.

Она прикоснулась кончиками пальцев к его колену и улыбнулась. Дело было сделано и все прошло даже проще, чем она ожидала.

Эту ночь Эллин так же провела в доме семейства Клемментсов. Дождь прекратил лить только к началу нового дня. А спустя час после его завершения в дверь постучали. На пороге стоял помощник Гуделл, чьи штаны были мокрыми до колен. За его спиной плескалось настоящее озеро. Он отказался от предложения Тильды Клемментс войти в дом и, не вдаваясь в подробности, попросил Малкольма приодеться и пойти вместе с ним, а Тильду Клемментс попросил не выходить из дома и открывать дверь дома исключительно служителям правопорядка Конвинанта.

Стоило Малкольму выйти за порог, как Тильда Клемментс напомнила Эллин о том, что ее ждет грязная посуда. Старая карга уже привыкла к ее присутствию в доме в качестве личной служанки. Эллин послушно направилась на кухню. Силы держать себя в руках она черпала в уверенности, что очень скоро покинет стены этого дома, а также само поселение. Дождь уже не был преградой, хотя высокий уровень воды все еще оставался препятствием. Оставалось еще дождаться помощи от Малкольма, который пообещал ей что-то придумать, что могло спасти Альберта от казни. Эллин надеялась, что она сделала все возможное, чтобы парень сдержал свое слово, а не пошел на попятную.

После чего посуда была вымыта, Тильда поручила Эллин взять метлу и убрать паутину со всех углов дома, в то время как она сама занималась плетением в своей комнате. Мать Клемментса была большой любительницей плетения. Платье, которое было сейчас на Эллин было трудом ее рук. По словам самой Тильды, ее рукоделья имели большой спрос, как в Конвинанте, так и в соседних селениях. Все время, сколько она была занята плетением, Эллин могла быть уверенной, что Тильда не побеспокоит ее своим присутствием или же своим мерзким мужеподобным требовательным голосом.

Эллин вытирала паутину с потолка как раз около комнаты с запертой дверью, когда за ней снова начали раздаваться тихие стуки. Опустив метлу, она попыталась вслушаться в странные звуки, ожидая услышать что-то еще. Но стуки прекратились и все стихло. Эллин повернулась в сторону комнаты Тильды. Судя по щелчкам спиц, хозяйка дома продолжала плести свои неудобные жесткие платья, находясь в небольшом трансе, в который она сама себя вгоняла во время работы.

Эллин была уверена, что за закрытой дверью она ничего интересного для себя не найдет, но любопытство было слишком сильным. Она поддалась искушению и приоткрыла дверь.

В комнате стоял комод, два стула и узкая постель, в которой лежала молодая женщина. Ее веки были прикрыты, но спала ли она? Как правило, спящие люди не шумят, правда, только если они не лунатики или же их не тревожат дурные сны. Осторожно переступив порог, Эллин направилась к ней. Девушка в постели, продолжала лежать неподвижно и не выказывать признаков бодрствования.