Океан

– Ну, а что? Я любознательный. Если вы все ограниченные вояки, то у меня широкий кругозор и жажда знаний. Что я спросить-то хотел. Забыл… А, расскажи мне, как проходит контроль на наркотики перед рейдом?

На него удивленно обернулись сидевшие рядом.

– А ты что, не проходил его?

Семен уже хотел вызвать на экран информацию о проверке, но потом вспомнил, что все отключено.

– Не волнуйся, проходил. Просто, интересно.

– Ты кого-то на борту подозреваешь? Сам знаешь, если есть подозрения, я обязан проверить…

– Да чего ты так завелся? – Игорь улыбнулся. Конечно, я, как и все здесь сидящие, накануне выхода проходил полную проверку. Просто интересно. Я вот в одном рейде был, и там один офицер был…как сказать…странным. И мне хотелось узнать, как проходит это все.

– И ты не доложил врачу на той подлодке?

– Ну ты и зануда, – тяжело вздохнул Игорь. Ты можешь просто рассказать, или мне поведать тебе всю предысторию ситуации от Большого взрыва до последних военных действий?

– Что рассказать… Ты сам в целом знаешь, – он подпер своей механической рукой подбородок, – каждый житель базы проходит ежемесячный осмотр. Если предстоит поход, то когда начинается подготовка к рейду – за сутки полное обследование, в том числе и на психологическое состояние. А уже в самом походе состояние всего экипажа постоянно мониторит Лада. Ну и я присматриваю. Так что, вероятность, что кто-то под действием наркотиков пошел в рейд около нуля. Она, конечно, есть, но тогда человеку надо обмануть и выпускающую комиссию, и ЦВС, и врача на борту.

– А какой-то новый наркотик может быть? Ну, которого нет еще в базах данных, и которых пока не умеют выявлять?

– Новый… Но, только разве твои виртуальные игрушки, – Семен улыбнулся.

– Я серьезно.

– Серьезно… Возможно, в принципе…, – он пожал плечами. На самом деле, думаю, нет. Ведь Лада не только биохимию отслеживает. Но и сравнивает все показатели со стандартными этого человека. Если бы синтезировали новый наркотик, который никто не знает еще… Сам понимаешь, сил одного человека или корпорации для этого мало, но даже если бы это сделали. Последствия его сразу бы ЦВС выяснила – пульс, давление, ЭЭГ и множество других параметров. Нет, в нашей жизни такое невозможно.

– Понял. А теперь профессиональный вопрос, ты и как врач, и как наполовину железка, – Игорь кивнул на руку, – возможна киборгизация и замена внутренних органов?

– Тебе кто-то говорил, что с твоим тактом ты плохо кончишь? – спокойно ответил врач.

– Постоянно говорят, в разных интерпретациях. Так что, возможно такое?

– Это возможно. Например, механическое сердце, действующее, создали около века или больше назад. Конечно, тогда это был примитивный насос, вживляемый в тело. Потом он стал все более миниатюрный, потом появились ядерные батарейки и так далее. Легкие вон делают, пищевод.

– А что-то посложнее? Почки там, печень…или надпочечники.

Семен нахмурился.

– Не слышал о таком. Механические аналоги…нет, не слышал, особо не интересовался. Да и вряд ли можно такое создать в принципе, слишком сложные там химические реакции протекают. Это же, по сути, надо целый завод, целое производство уместить в весьма малом объеме. Такого уровня миниатюризации мы пока не добились, да и вряд ли теперь добьемся. Я слышал, что клонируют эти органы успешно. На животных отработали давно, теперь и у людей выращивают. Это оптимальный вариант.

– То есть, ты хочешь сказать, что если потребуется заменить внутренний орган, надпочечники, к примеру, то лучше вырастить новый, чем прибегать к механизации?

– Да, именно так.

– Аркадий, где ты, а как там продвигается твоя работа с мета-бериллием?

– А, – улыбнулся тот и вытащил из кармана зеленоватую сферу. Ну, как продвигается. Нормально. Думаю, если будет время и поход окажется спокойным, поэкспериментировать немного. Собрать на коленке какого-нибудь дроида…

– Вроде Юнги?

– Да, кстати, – Аркадий обернулся, – вроде Юнги. Отключить у него все процессоры, оставить только провода и механику, и подключить мет. Посмотрим, что получится.

– А это вообще не опасно? Я в том смысле, что исходя из того, что ты рассказывал, появится какое-то…не знаю…типа, человеческого сознания. Самообучение и так далее.

– Эх, да ты, кажется, совсем меня не слышал? Я говорил, что по последним данным, мет – это идеальный аналог мозга, не важно, человеческого или нет. Но еще важно и тело, как связь с внешним миром…

– Ну так вот, – перебил его Игорь, потом встал, налил себе еще кофе и вернулся, – какое-то тело будет. Конечно, самое примитивное, но с чего-то надо начинать.

– Ага. Только отсутствуют предпосылки для разума. Например, хочет ребенок кушать, начинает плакать, и его дают молока. Первая связь. Намочил пеленки – начинает плакать – ему меняют. Ага, второе есть. Чуть постарше становится. Разбросал еду – его наругали – ага, значит, так делать нельзя. И так далее.

– То есть, – Игорь покрутил пальцем и заметил, что к ним подсели ближе заинтересовавшись Дмитрий, оператор всех дронов и Руслан. Это воспитание? Так можно, а так нельзя?