Ограниченный тираж

Том скользнул на заднее сиденье.

– Спасибо.

Водителем был мужчина, который показался ему знакомым, но он не мог его узнать. Может быть, из ресторана?

После того как Руби села обратно и машина тронулась с места, она сказала:

– Мы с мужем как раз возвращались из хозяйственного магазина, и я сказала: «Это же Том Барлоу», – и, конечно же, не ошиблась.

– Да, мэм, – сказал Том. – Просто возвращаюсь с работы.

Водитель, ее предполагаемый муж, обратился к нему:

– Твой отец сказал, ты в этом году работаешь на ярмарке.

– Да, сэр.

– Это хорошая работа, если у тебя есть энергия. Будь я на двадцать лет моложе, подписался бы, не задумываясь, просто ради удовольствия.

Руби обернулась и улыбнулась.

– Тебе понравилось снова проводить время со своей семьей? – Ее волосы были заплетены в косу, обернутую вокруг макушки, напоминая ему о Мэри Бейли, жене из фильма «Эта прекрасная жизнь».

«Тебе понравилось снова проводить время со своей семьей?» Прозвучало как вопрос, адресованный Доминику, а не Тому. Он поинтересовался, оборудованы ли автомобили в Хейвене камерами и аудиооборудованием, но затем решил, что лучше не рисковать.

– Да, мэм. – Иногда чем меньше сказано, тем лучше.

Они остановились перед домом, и Руби выскочила со словами:

– Давай помогу открыть дверь, она иногда заедает. – Она открыла машину, а затем схватила его за руку, передавая ему маленький сложенный клочок бумаги. С ее губ сорвался легкий звук: – Ш-ш-ш.

Он незаметно сунул листок в карман:

– Спасибо, что подвезли! Я ценю это.

– Всегда пожалуйста, – ответила Руби. – Передай от меня привет своей маме.

– Так и сделаю.

Ее муж крикнул через открытое окно:

– Увидимся на ярмарке в эти выходные.

Он помахал рукой, когда они отъехали, затем открыл ворота и направился по дорожке к дому. Когда он добрался до крыльца, бабушкины глаза внезапно открылись.

– Том! Ты выглядишь растрепанным. Что случилось?

– Просто вспотел, бабуль. – Он провел пальцами по своим спутанным волосам. – Весь день работал на ярмарочной площади. – Она не ответила, поэтому он добавил: – Могу я что-нибудь для тебя сделать?

– Нет, спасибо. Я в порядке.

Независимо от того, сколько раз он испытывал это, вид ее шевелящихся губ и звук голоса Кэтрин Седжвик, грубого от десятилетий курения, всегда нервировали его. Он кивнул.

– Ну, если ты передумаешь, просто дай мне знать. Я всегда рад помочь.

Рядом с ней пес Бо тихонько заскулил, что побудило Тома погладить того по голове. Он начинал привязываться к собаке, которую не требовалось выгуливать, кормить или убирать за ней. Лучше всего то, что он казался дружелюбным, хоть его рот и не двигался.

– Такой хороший внук. А теперь иди внутрь. Родители тебя заждались.

Он сделал, как ему было сказано. Мэрион, сосредоточенно стоявшая на краю лестницы с метелкой из перьев в руке, остановилась, когда он вошел в дверь.

– Том! Как прошел твой первый день? – Казалось, она искренне рада его видеть.

– Все прошло хорошо.

Наверху он услышал, как решительно открылась и закрылась дверь. Дороти. Только она. Энн была слишком нежна, чтобы так сильно закрыть дверь.

– Твой отец на заднем дворе натягивает для меня бельевую веревку. Я оставила ужин, он ждет тебя на плите. – Она добавила: – Если тебе нужна компания, я бы с удовольствием послушала, как прошел твой день.

– Спасибо, но я слишком устал, чтобы говорить. Думаю, поем, потом умоюсь и лягу спать пораньше. – Он рассеянно похлопал по карману, в котором лежала записка Руби – настоящая причина, по которой он хотел побыть в одиночестве.

– Ну ладно, – сказала она разочарованно, – можем поговорить позже.

Глава двадцать вторая

До сих пор Феликс Уортингтон был верен своему слову. От персонажа Энн почти ничего не требовалось.

– Думай об этом как о прогулке, – сказал он. – Ничего слишком напряженного.

Она знала, что это, вероятно, повлечет за собой нечто большее, но его голос звучал убедительно.

В свой первый день она помахала на прощание остальным, а затем устроилась на диване, чтобы почитать роман Агаты Кристи «Смерть в облаках». Преподавая полный рабочий день и заботясь о своей семье, она годами не могла засесть за хорошую книгу. Приятно, что Эркюль Пуаро по-прежнему справляется с поставленной задачей. Предусмотрительно со стороны Уортингтона снабдить книжный шкаф разнообразными романами той эпохи.

После обеда Энн провела некоторое время, сидя в кресле-качалке на крыльце рядом с бабушкой и наматывая пряжу из мотков в клубки (рекомендуемое занятие, упомянутое в ее утренних инструкциях). Она обнаружила, что накручивание мягких прядей странно гипнотизирует и успокаивает. В Хейвене время текло медленнее, вероятно, потому, что она не получала постоянных уведомлений на свой телефон.