Огненный трон

Он сделал глубокий вдох: ему явно не нравилось то, что он собирался сказать.

– …по крайней мере обещай мне, что будешь осторожна. Сомневаюсь, что Влад Меньшиков готов выступить против нас так быстро. Поэтому, полагаю, с тобой все будет в порядке. Только не используй магию. Не нужно привлекать к себе внимание Дома.

– Амос! – возмутился Картер.

Дядя строго глянул на него, и тот немедленно умолк.

– Пока Сейди в Лондоне, мы займемся разработкой плана, – продолжил он. – А завтра утром вы оба отправитесь на поиски свитков. А я тем временем приму на себя ваши преподавательские обязанности и пригляжу за обороной Бруклинского Дома.

По глазам Амоса я видела: он очень не хочет, чтобы я покидала дом. Это было глупо, опасно, опрометчиво – одним словом, очень типично для всего, что я делаю. И все же я чувствовала, что он искренне мне сочувствует. Мне сразу вспомнилось, каким уязвимым выглядел Амос прошлым Рождеством, после того как в него на время вселился Сет. Отправляясь в Первый Ном на лечение к тамошним магам, он чувствовал себя виноватым, что бросает нас одних. И все же тогда это был правильный выбор. Амос нужен нам живым, здоровым и сильным. И сейчас Амос лучше всех остальных понимал, что иногда человеку нужно просто уйти на время, забыть об обязанностях и чувстве долга и побыть самим собой. Кажется, он единственный ясно видел: если я останусь, если я отправлюсь в опасное путешествие, не дав себе даже небольшой передышки, то просто-напросто взорвусь.

Кроме того, я почувствовала большое облегчение, узнав, что Амос прикроет нас в Бруклине. До чего хорошо сложить с себя учительские обязанности хоть ненадолго… Сказать по правде, учитель из меня никудышный. Мне совершенно не хватает терпения сто раз повторять ученикам одно и то же.

(А ты, Картер, придержи свое мнение при себе. Твоего подтверждения никто не спрашивал.)

– Спасибо, Амос, – выдавила я.

Он поднялся, давая понять всем, что собрание окончено.

– Полагаю, для одного утра вы услышали достаточно, – сказал он ребятам. – Сейчас для вас главное – продолжать обучение и не падать духом. Когда придет время, вы встанете на защиту Бруклинского Дома, нам понадобятся все ваши таланты. Мы непременно победим. Если боги будут на нашей стороне, Маат одержит верх над Хаосом, как всегда было и будет.

Ученики все еще выглядели немного пришибленными, но все-таки встали и принялись убирать со стола. Картер бросил на меня еще один злобный взгляд и умчался в дом.

Ладно, решила я, пусть злится. Это его проблемы. Никто не заставит меня чувствовать себя виноватой. Не хочу, чтобы мой день рождения отправился коту под хвост!

Несмотря на всю свою решимость, я покосилась на чашку остывшего чая, несъеденный рулет и с трудом подавила ужасное чувство, что сегодня я сидела за этим столом в последний раз.

Через час я уже была готова отправиться в Лондон.

Собираясь, я выбрала из своего арсенала новый посох и отправила его в Дуат вместе с остальным снаряжением. Свиток Бульвинкля я оставила Картеру, который даже не пожелал со мной разговаривать. Потом я навестила Жас в лазарете. Она все еще была в коме. На лбу у нее лежала заговоренная холодная салфетка, вокруг койки порхали целительные иероглифы, но она выглядела такой хрупкой, такой уязвимой… Первый раз я видела ее без улыбки. Зрелище до того непривычное, что ее можно было принять за другого человека…

Я немного посидела рядом с ней, держа ее за руку. На сердце было так тяжело, словно оно вдруг превратилось в шар для боулинга. Жас… Жас рискнула жизнью, чтобы спасти нас. Выступила в одиночку против целой шайки бау, и это всего после нескольких недель обучения. Да, мы сами учили ее черпать магию из могущества ее покровительницы, богини Сехмет, но чудовищное усилие едва не убило ее.

А какую жертву принесла я? Разве что устроила безобразную истерику, потому что мне не давали отпраздновать день рождения.

– Жас, мне так жаль. – Я знала, что она меня не слышит, но все равно должна была сказать. Голос у меня предательски дрожал. – Я просто… Понимаешь, я сойду с ума, если не свалю отсюда хоть на денек. Мы ведь однажды уже спасли этот мир, будь он неладен. А сейчас приходится начинать все снова…

Интересно, что бы ответила мне Жас, если бы могла? Наверняка что-нибудь ободряющее, как она умеет: «Это не твоя вина, Сейди. Конечно, ты заслужила небольшой отдых».

От этих мыслей мне стало только хуже. Я не должна, не должна была позволять Жас подвергать себя такой опасности. Шесть лет назад моя мама погибла, пропустив через себя чрезмерное количество магии, чтобы запечатать двери тюрьмы Апопа. Я ведь знала это… и все-таки не помешала неопытной Жас рисковать своей жизнью, спасая нас.

Я ведь уже говорила… дрянной из меня учитель.

На этом моя выдержка отказала. Я пожала руку бесчувственной Жас, велела ей скорее поправляться и стрелой вылетела из лазарета. Мне было нужно на крышу, где мы хранили нашу главную реликвию для открывания магических порталов: каменное изваяние сфинкса из развалин Гелиополиса.