Огненный столп

Лэнтри сразу сообразил, что сморозил глупость. Но что сказано, то сказано, обратно не вернёшь.

— Я хочу сказать, — попытался он исправить положение, — всерьёз, по-настоящему не бывал. Знаете, в детском возрасте частенько воспринимаешь всё не так, понарошку. И вот сегодня вечером я неожиданно вдруг понял, что не знаю Крематорий по-настоящему, как полагается знать каждому человеку.

Служащий вежливо улыбнулся:

— Ну да, разве кто-нибудь из нас может поручиться за то, что знает всё досконально. Я буду рад показать вам, как он функционирует.

— Ну что вы. Не стоит беспокоиться. Это… это замечательное место, как мне кажется.

— О да, — засиял от гордости за своего монстра служитель. — Самое лучшее на Земле — я в этом уверен.

— Я… — Лэнтри чувствовал, что придётся продолжать этот фарс. — Видите ли, у меня не так уж много было родственников, точнее, их не было вовсе, начиная с раннего детства. И соответственно не было удобного случая посетить Крематорий уже много лет подряд.

— Понятно. — Но лицо служителя свидетельствовало об обратном: что-то явно недопонял в объяснении Лэнтри.

Господи, да что же я такого сказал, недоумевал тот. Ну что здесь такого? Ну не был человек в Крематории много лет, так что же? Нет, надо быть осторожней, следить за своими словами. Иначе возьмут и кинут в эту огненную ловушку. Да что это с парнем произошло? Он вроде как присматривается ко мне, изучает.

— Скажите, — обратился к нему служитель, — а вы случайно не из тех ли будете, что совсем недавно возвратились с Марса?

— Нет. А почему вы спрашиваете?

— Да так, ничего. — Служитель собирался уже отойти от него. — Если вам понадобится что-нибудь узнать, вы спрашивайте, не стесняйтесь. Я вам всё покажу и расскажу.

— Только один вопрос, можно? — спросил Лэнтри.

— Разумеется. Что вы желали узнать?

— Вот что.

Лэнтри оглушил его сильным ударом по шее, поперёк горла.

Он ведь не зря так пристально наблюдал за действиями служащего, управлявшего стеклянными дверьми. И теперь, с обмякшим у него на руках телом этого слишком наблюдательного энтузиаста, Лэнтри дотронулся до кнопки, открывавшей внешние прозрачные двери, услышал, как громче заиграла музыка, и положил тело в стеклянный жёлоб. Потом вышел и увидел, как распахнулись внутренние дверцы печи. Тело служащего скользнуло в огненную реку. Музыка заиграла тише.

— Отлично, Лэнтри, молодцом, — похвалил он себя.

* * *

Не прошло и секунды, как в помещение заглянул другой служитель. Лэнтри даже не успел стереть со своего лица выражения самодовольства и возбуждения, которыми был охвачен. Служитель растерянно огляделся, словно ожидал увидеть кого-то ещё кроме Лэнтри. Затем подошёл к нему.

— Чем могу быть-полезен вам, сэр?

— Да нет, я просто так смотрю, — ответил Лэнтри.

— Довольно поздно для визита, — заметил служитель.

— Не мог заснуть.

Ещё один неправильный ответ. Оказывается, в этом чёртовом мире все по ночам обязаны спать. Ни у кого не может быть бессонницы. А если такое с вами вдруг случится, вы просто-напросто включаете аппарат с гипнотическим излучателем — и готово: через шестьдесят секунд, секунда в секунду, вы уже храпите во всю носоглотку. Ох, он определённо был человеком, способным только на неправильные ответы. Сначала он попал впросак, заявив, что никогда раньше не бывал в Крематории, а ведь ему было давно известно, что дети, начиная с четырёхлетнего возраста, ежегодно ходят сюда на экскурсии, — чтобы привить им правильные мысли о чистой смерти в огне и приучить к самому Крематорию. Смерть в их понимании должна непременно ассоциироваться с ярким огнём, смерть — это тепло и солнце, а не какая-то тёмная непонятная штука. Для образования подрастающего поколения совершенно непреложный фактор. И он, безмозглый бледнолицый идиот, взял и сразу купился, выболтал при первой же предоставившейся возможности о своём невежестве.

Да, кстати, о его бледности. Он взглянул на свои руки и с нарастающим ужасом осознал, что в этом мире нет таких бледных людей, как не существует покойников. Его всегда будут подозрительно оглядывать из-за его неестественной бледности. Именно поэтому ведь его тот, прежний, служитель спросил, не из тех ли он людей, что вернулись с Марса. Вот, полюбуйтесь, милости просим, на этого, второго: блестит как новёхонький медный пенни, щёки розовые, весь аж лоснится от здоровья и избытка энергии. Лэнтри спрятал мертвенно-бледные кисти рук в карманы брюк, Но всей кожей лица ощущал испытующий взгляд служителя. Лицо ведь не спрячешь!

— Я хотел сказать, — произнёс Лэнтри, — что не хотел засыпать. Я собирался поразмышлять ночью.

— Скажите, сэр, не проводилась ли секунду назад в этом зале погребальная служба? — спросил его служитель, оглядываясь.

— Не знаю, я только что вошёл.

— Мне казалось, я слышал, как сработало устройство предания огню.

— Я не в курсе, — повторил Лэнтри.

Мужчина нажал кнопку переговорного устройства.

— Андерсон?

— Да, слушаю, — ответил голос.

— Отыщите мне, пожалуйста, Сола.

— Я прозвоню по коридорам. — Пауза, затем тот же голос: — Никак не могу его найти.