Огненный крест. Книга 2. Зов времени

Иэн уже не мог сопротивляться сну и, зевая, наконец улегся, но перед этим схватил за загривок Ролло и держал его, пока я вызволяла из шкафчика шипящего Адсо. Бедняга кот распушился так, что стал в два раза больше. Я тоже взяла Адсо за загривок, чтобы он не распотрошил меня, унесла от греха подальше к нам в спальню, где бесцеремонно бросила его на кровать, а сама тут же повернулась к Джейми.

– Что было дальше? – спросила я.

Джейми уже зажигал новую свечу.

– Он не мог найти никого из своих друзей. Два дня обыскивал окрестности, звал их… Ни следа. Он был ужасно огорчен, но в итоге решил, что должен идти дальше, ведь ему нужна еда, а с собой только нож и немного соли. Ему надо было охотиться или найти людей.

По словам Иэна, книгу ему дала Тевактеньон, наказав передать ее мне. Она сказала, что книга принадлежала мужчине по имени Зуб Выдры – члену моей семьи.

При этой мысли я почувствовала ледяное прикосновение к спине, которое не исчезло. Ощущение тревоги будто прошлось по моей коже касанием призрачных пальцев. Это и правда моя семья.

Я никак не могла описать особую близость между путешественниками во времени и действительно сказала, что Зуб Выдры, возможно, из «моей семьи». Я не встречалась с Зубом Выдры – по крайней мере лично, – но если он именно тот, кто я думаю, то это его голова погребена на нашем небольшом кладбище – вместе с серебряными пломбами.

Может, я наконец узнаю, кем он был на самом деле – и как его настигла такая ужасная кончина.

– Охотник из него был не очень, – хмуро буркнул Джейми. – Не мог даже бурундука в ловушку поймать – в самый разгар лета!

К счастью, Зуб Выдры разбирался в съедобных растениях и был ужасно доволен собой, опознав папайю и хурму.

– Опознал хурму, господи, тоже мне подвиг, – прокомментировала я. – Она же на вид как оранжевый мячик!

– А на вкус как содержимое ночного горшка, – добавил Джейми, который терпеть не мог хурму. – Впрочем, к тому времени он проголодался, а когда чувствуешь сильный голод… – Джейми замолчал и неслышно зашевелил губами, переводя дальше.

Какое-то время мужчина бродил по дикой местности – хотя «бродил» не самое подходящее слово, ведь он выбрал конкретное направление, ориентируясь по солнцу и звездам. Странно, что же он искал?

В любом случае, в итоге он вышел к деревне. Он не знал языка жителей – «Да и откуда ему знать?» – удивился вслух Джейми, – но, судя по его словам, сильно расстроился, узнав, что женщины в той деревне готовят в чугунных котелках.

– Тевактеньон так и сказала! – перебила его я. – Когда она рассказывала мне о нем, – если только это тот самый человек, – добавила я для проформы, – то говорила, что он все повторял что-то про котелки, про ножи и ружья. Мол, индейцам… как же она выразилась?.. мол, индейцам надо «жить по заветам предков, иначе белый человек съест их заживо».

– Очень впечатлительный парень, – пробормотал Джейми, не отрываясь от книги. – И красноречивый.

Однако уже через пару страниц немного прояснилось, чем была вызвана странная озабоченность Зуба Выдры котелками.

– «Не получилось, – прочитал Джейми. – Слишком поздно».

Он выпрямился, посмотрел на меня и продолжил:

«Я не знаю, в каком я точно времени, и не смог бы узнать, даже если бы понимал их язык, – эти люди ведут отсчет лет незнакомым мне способом. Однако я уверен, что уже слишком поздно.

Прибудь я в нужное время, до 1650 года, в деревне, расположенной так далеко от моря, не было бы никакого чугуна. Здесь его широко применяют, значит, я опоздал как минимум лет на пятьдесят, а то и больше!»

Истина ввергла Зуб Выдры в глубокое уныние, и несколько дней он пребывал в полнейшем отчаянии. Затем, решив, что надо двигаться дальше, он взял себя в руки. И отправился на север в одиночестве, правда, жители деревни собрали ему в путь кое-какую еду.

– Не представляю, о чем он только думал, – заметил Джейми. – Но храбрости ему не занимать. Его друзья погибли или пропали, с собой ничего нет, он не знает, где находится, и все же идет дальше.

– Честно говоря, больше ему ничего не оставалось. – Я снова осторожно коснулась книги, вспоминая свои первые дни после прохождения сквозь камни.

Разница заключалась в том, что этот человек целенаправленно решил пройти через камни. Зачем и как он это сделал, пока было неизвестно.

Путешествующий в одиночку по дикой местности, Зуб Выдры, компанию которому составляла лишь эта маленькая книжечка, решил, что займет свои мысли, делая записи о путешествии, его целях и мотивах.

«Возможно, моя – то есть наша – попытка провалится. Сейчас мне кажется вполне вероятным, что я просто погибну в этой глуши. Мысль о том, что о нашей доблестной попытке останутся записи, будет мне утешением, – только так я могу почтить память моих братьев и спутников в этом приключении».

Джейми прервался и потер глаза. Свеча прогорела, и от зевоты у меня так слезились глаза, что в мерцающем свете я едва могла разглядеть страницу, а от усталости кружилась голова.