Огненное ущелье

— Только то, что караван соблюдает график движения, но это нам и без него известно. Если у Ревунова появилась бы заслуживающая внимания информация, думаю, он вышел бы напрямую на тебя.

— Это так… Ладно, на всякий случай передай Родионову приказ быть в готовности вылететь к нам. Если «духи» сядут отряду на хвост из-за авантюры с имитацией Дрейка, то далеко от ущелья мы не уйдем. Придется по-быстрому сваливать из района. Так что «Ми-8» будет нужен нам, как воздух.

— Я понял тебя. Наша «вертушка» в полной готовности. На пилоны даже кассеты с НУРСами подвесили. Тоже на всякий случай.

— А перегрузки не получится?

— Ты что, Родионова не знаешь? Или нашего доброго «старичка» «Ми-8»? Он, если надо, и роту вытащит. Это тебе не американский «Чинук».

— Добро, Крым! А Дрейка все же надо осадить. Подумай над этим с Феофановым.

— Я передам генерал-лейтенанту твои пожелания. Удачи тебе, Саня!

Александр отключил трубку и вернул ее Колданову:

— Будь пока при мне, мало ли что… На позицию уйдешь с рассветом.

— Есть!

— А ночь-то какая темная, да, Слава?

— Так точно, товарищ полковник. И прохладно.

— Ничего, завтра жарко будет!

Над ущельем повисла мертвая тишина — лишь вдали мглу разрывали всполохи, и эхо приносило приглушенные раскаты грома. Где-то на севере гуляла меж скал гроза. Здесь же, у Хайрабского ущелья, было безветренно и тихо. Так тихо, что тишина эта давила на уши. Медленно, как равнинная русская речка, текло время. В «зеленке» ухал филин, разрывая тишину. Но вскоре и он умолк. Природа, казалось, впала в спячку — чтобы проснуться от грохота взрывов, автоматных очередей и криков боли и отчаяния. Уже сегодня, в понедельник, 15 ноября.

В 8.00 сигналом вызова сработала спутниковая станция «Ориона». Колданов передал трубку Тимохину:

— Сержант на связи, товарищ полковник!

— Да, Сержант! — ответил Александр. — Доброе утро!

— Доброе! Докладываю: караван вышел из Багдеза. Порядок построения тот же. Где-то через полтора часа будет у вас.

— У тебя все?

— Увы, ничего нового сообщить не могу.

— Караван мог усилиться в Багдезе?

— В принципе мог, но незначительно. Хотя, думаю, вряд ли; раньше Абдельгуни не усиливал его ни в Урзуне, ни в Шарваке.

— Понял тебя. Благодарю!

— Удачи вам, полковник!

Тимохин вернул трубку спутниковой станции старшему лейтенанту Колданову, приказав:

— Сворачивайся и двигай на свою позицию. Я подойду, поставлю тебе дополнительную задачу.

— Есть!

Тимохин извлек из кармана куртки портативную станцию и перевел ее в режим кодированной импульсной связи.

— Внимание всем! Я — «Орион»! Цель начала выдвижение к нам. Ориентировочно в 9.30 должна выйти в район засады. Приготовиться и ждать команды! Как поняли меня?

И Дак, и Соловьев, и Риф доложили, что поняли командира российской группы хорошо.

Тимохин прошел к Колданову, который расправлял маскировочную сеть.

— Так, Слава, с маскировкой погоди. Смотри на подножие противоположного склона.

— Смотрю…

— Валуны прямо перед собой видишь?

— Так точно.

— А черную короткую полосу?

— Вижу. Это трещина?

— Трещина — вход в уютную пещеру; от нее на восток и запад расходятся гроты, по которым можно пройти.

— Хм, — хмыкнул старший лейтенант, — а с первого взгляда и не скажешь.

— Тем не менее так оно и есть. И этой подземной галереей во время штурма — что?..

— Могут воспользоваться «духи», и выбить их оттуда будет невозможно, — сразу же ответил Колданов.

— Верно! А посему надо закрыть «духам» вход в спасительную пещеру. И сделать это должен ты. Как только начнется гранатометный обстрел каравана, пусти в эту трещину выстрел и убедись, что она осыпалась от взрыва. Понял?

— Так точно!

— Не получится прикрыть лазейку с первого выстрела — проведи второй. Но вход в пещеру ты должен закрыть наглухо. Лишь после этого переходишь к работе по каравану.

— Я все понял, товарищ полковник.

— Ну и молодец. Маскируйся!

Тимохин вернулся на позицию.

В 9.15 на связь вышел полковник Дак:

— «Орион», это «Ирбис». Пост раннего обнаружения противника сообщил, что видит караван.

Тот сейчас проходит под наблюдателем. Идет резво, словно и не было четырех километров пути.

— Так «духи» же меняются по ходу движения… Информация по каравану подтверждается?

— Так точно. Впереди дозор из восьми боевиков, за ним, практически вплотную, перекрывая все дно, — передовое охранение из десяти талибов; далее «УАЗ» — и сам караван. Охранение идет по флангам, соблюдая удаление метров в пятнадцать-двадцать. В замыкании идут две арбы с погонщиками и два автомобиля. В одном зенитная установка без расчета, в двух других — талибы, сорок человек, исключая водителей.

— Я понял тебя. Действуем по плану. Конец связи!

Тимохин отключил станцию, уложил ее обратно в карман, посмотрел вправо от себя, на Шепеля, и подал знак: «духи» близко. Майор кивнул и подтянул к себе одноразовый гранатомет.

В 9.27 Дак вновь вышел на связь:

— «Орион», это «Ирбис». Передовой дозор и охранение передо мной, в поле зрения — «УАЗ» и головная часть каравана. «Духи» идут по-прежнему резво, не сбавляя ход. В «УАЗе» трое боевиков.

— Что сообщает наблюдатель?

— В ущелье тихо.