Огненная река (Кахатана - 3)

- Я знаю, где талисман, и Эльбеской знает. Мой мальчик проведет тебя к тайнику, чтобы ты могла спокойно уничтожить этот ужас. Ты ведь знаешь, что, кроме тебя, никто не может этого сделать.

- То есть как это "никто"?

- Ни один бог, ни один смертный, ни одно существо иной крови не может разрушить талисман, не выпустив при этом в мир смертельное количество темной силы. И это только твой путь...

- Прекрасно, - сказала Каэ.

- Твой перстень укажет тебе, куда идти дальше. Он болтлив, но, в сущности, добряк и неглуп. А у меня есть огромная просьба к тебе.

- Я исполню ее, - пообещала Каэ.

- Мой внук одной крови с Кэдмоном и Эливагаром. На нем заканчивается их несчастный род. А талисман Джаганнатхи жестоко мстит тем, кто мог им воспользоваться, но не стал этого делать. Он убьет Эльбескоя, и только тогда земля Хартума будет чиста, когда ты уничтожишь это исчадие зла. Не противоречь мне, я знаю. И Эльбеской тоже знает, уже давно.

Так вот, я хочу, чтобы мой мальчик поехал с тобой. А после его смерти ты станешь тауртой Хартума. Только так я смогу быть спокойна за свою землю. Я понимаю, что ты не сможешь жить здесь, но ведь ты можешь поставить в Хартуме наместника. Того, кто будет править от твоего имени, кто заслуживает твоей дружбы и доверия. Обещай мне, что после смерти Эльбескоя ты сделаешь это...

- Феана! - Каэ даже задохнулась на полуслове. - Эльбеской юн, прекрасен и могуч. Он должен жить еще многие годы. Я не хочу обещать тебе то, что мне кажется страшным.

На глазах старой государыни показались слезы.

- Ты столько сражалась со злом, но все еще не веришь в его безжалостность и жестокость. Эльбеской обречен. Лучше, если он погибнет в бою. В противном случае он будет умирать так же, как я. А я не желаю ему такой смерти.

- Покажи ей, бабушка, - тихо произнес сайнанг. - Это нельзя описывать словами.

Государыня вздохнула и откинула покрывало. Когда взгляд Каэтаны упал на ее тело, она почувствовала, что кровь отхлынула от щек, голова закружилась, а сердце забилось быстро-быстро.

У Феаны были поражены ноги, правый бок и часть левой руки. Тело в этих местах было высохшим, похожим на серую пыль, с изъеденными краями. Ни крови, ни ран, но от этого становилось только страшнее.

- Если бы я была человеком, - печально молвила альсеида, - я бы умерла в течение месяца. А так живу. Но поверь мне, это не лучший выход.

- А чем... - Каэ с трудом произнесла первые слова. Горло, сдавленное сочувствием и сопереживанием, отказывалось повиноваться.

- Чем лечить? - улыбнулась таурта. - Ничем, прекрасная богиня. Чем помочь? Только тем, о чем я тебя попросила. Эльбеской так же болен, как и я. Это проклятие талисмана. Пообещай, Кахатанна. Иначе мне нельзя будет умереть еще очень долго, а это бессердечно.

- Обещаю, - прошептала Каэ.

- Вот и хорошо, - расцвела таурта. Сайнанг укрыл ее покрывалом, она блаженно откинулась на подушки и продолжила: - Мальчик отправится с тобой. Я останусь править Хартумом до тех пор, пока он будет жив, чтобы на тебя не наваливалось слишком много проблем сразу. Но когда его не станет, отправь сюда своего наместника. Я дождусь его и передам ему дела государства. После этого я наконец смогу уйти к моему Кэдмону.

И Богиня Истины низко склонилась перед той, которая была во много крат сильнее и мужественнее ее самой.

...А сколько удивительных вещей он предлагал! Сколько сокровищ, сколько тайн, сколько нездешних знаний. Власть и любовь. Вечное счастье и вечную молодость. И даже жизнь погибших друзей...

Талисман Джаганнатхи хранился недалеко от Хахатеги, в храме богини Эльон, супруги барахоя. Богини не было в живых уже несколько тысяч лет, но храм все еще стоял. Упитанный жрец с добрыми и веселыми глазами сперва принял Каэтану и Эльбескоя за влюбленную пару. И искренне обрадовался. Он так трогательно и заботливо смотрел на них, так старался осчастливить ласковым словом, поддержать не в меру серьезных молодых людей... Каэ было горько разочаровывать его. В какой-то момент она вспомнила о Зу-Л-Карнайне.

То, что в Хартуме чтили память ее матери, не просто было приятно, но и придало ей силы.

- А разве Эльон числится среди живых богов? - спросила она у жреца.

- Любовь бессмертна, дитя мое. Любовь и ее дочь - Истина. И если тебе скажут, что в мире нет Истины, нет правды и Любви, что надежда умерла, не верь. Это просто слова. Назло времени и вопреки смерти Любовь откликается из любой дали. А Истина странствует по миру и освещает людям их путь, чтобы им светлее и легче было идти от рождения и до смерти.

- Спасибо тебе.

- А с чем вы пожаловали, дети мои? - поинтересовался жрец.

- С приказом таурты, - ответил Эльбеской. - Нам нужно пройти в подземелье.

- Это очень серьезно, - забеспокоился служитель Эльон.

- А я и не шучу, - вежливо, но твердо ответил юноша.

Прочитав свиток, скрепленный личной печатью таурты, жрец поник.