Однокурсник президента

— Давай, только по-резкому! — Солта не собирался надолго задерживаться на этом месте — минуты промедления могли дорого обойтись ему и его людям, но видя муку на лице ухватившегося за живот моджахеда, лишь вздохнул. В конце концов, что им эти несколько минут?

Джаба, ссутулившись, юркнул в кусты и скрылся за зеленью листьев. Сделав несколько торопливых шагов, он скинул рюкзак, спустив штаны, присел, вывернув шею, глянул за спину, прислушался, оставаясь сидеть, вытащил из нагрудного кармана тетрадный листок, достал оттуда же карандаш. Черканул: «Грузия. «КамАЗ» №…. Выехал, ракета в трубах для газопровода». Сложил листок вчетверо, спрятал карандаш. Сзади послышался шорох. Джаба обмер, поспешно начал мять зажатую в пальцах бумагу, руки дрожали. По лбу потек пот. Никто не подходил. Джаба обернулся и увидел хвост скрывающейся в кустах енотовидной собаки.

«Уф, а я-то подумал…», но вместо облегчения стало еще жарче. Пот тек уже по всему лицу. Джаба сцепил зубы, наклонился вбок, рука коснулась брошенного рюкзака, пальцы на ощупь достали зеленый, специально перекрашенный прямоугольник аварийного радиомаяка. Спохватившись, вытащил из кармана небольшой полиэтиленовый пакетик, сунул туда листок с сообщением, запихал туда же радиомаяк, включил его, завязал пакет и, подавшись вперед, положил все это добро в корневища дерева. Выдрав пучок травы, бросил сверху. Встал, заправил одежду, подхватил рюкзак и с явным облегчением на лице почти бегом поспешил к ожидающим моджахедам.

— Как ты? — с явной заботой осведомился Солта.

— Все в порядке, брат, — успокоил его Джаба и, смахивая с лица пот, направился к голове группы.

— Двигаемся! — скомандовал Газиев, и боевики устремились в глубь леса.

А в это время «КамАЗ» со столь ценным грузом, гремя сложенными в кузове трубами, несся по ухабистой дороге, приближаясь к административной границе Чеченской Республики. В кабине, кроме двух водителей, никого не было — Магомед Хаджиев и двое его спутников, ехавших в кузове, сошли на одной из дорожных развилок и отправились в только им ведомом направлении. Водитель и его напарник в дополнительных указаниях не нуждались, подробные инструкции были получены загодя. Оставалось лишь выполнить все предписания. Документы на груз и машину подлинные, сами «водители» нигде в ориентировках не значатся, так что ничто не должно и не могло помешать их планам.

«Жигули» седьмой модели, хозяином которых считался Лечо Абдурахманов, с некоторого времени сопровождавшие «КамАЗ», слегка приотстали, чтобы не привлекать к себе излишнего внимания. В задачу сидевшего за рулем «семерки» боевика входило сопроводить «КамАЗ» до грузинской территории и, убедившись, что все прошло благополучно, сообщить об этом руководству. В самом «КамАЗе», кроме двигательной части ракеты, ничего компрометирующего не было.

Моджахеды Солты еще только-только воссоединились со второй частью отряда, а сигнал, поданный с аварийного радиомаяка, достигнув спутника, ретранслировался снова на землю, поступил адресату, и о начале работы маяка тут же было доложено вышестоящему командованию. Часом позже к месту установки радиомаяка выехала неприметная синяя «шестерка». Тормознулась она точно на том месте, где совсем недавно стоял «КамАЗ», груженный трубами. Из распахнувшихся дверей вышли трое мужчин и, не сговариваясь, одновременно шагнули к лесу… Поиск оставленной агентом Джабой «закладки» не затянулся — через полтора часа его сообщение передали в Москву, и почти следом был объявлен «План перехват», грузовая машина, перевозившая трубы, отслежена, и на границу с Грузией вылетела группа захвата.

Перед постом ДПС в надежде, что на него не обратят внимания, грузовик привычно сбавил скорость, но это не помогло.

— Тормозят, гады! — прошипел Асланбек, сидевший за рулем «КамАЗа». — Может, у нас что не так? Номер грязный?

— Так пост, — возразил нисколько не встревоженный Абу. Засуетившись, он достал из кармана пятисотку и, приветливо улыбнувшись подходившему к машине широкоплечему менту в непривычной сфере и плотно облегающем броннике, открыл дверцу. Но тот проигнорировал приглашение и направился к дверце водителя. Абу сопроводил мента косым взглядом, а когда вновь повернулся лицом к обочине, предпринимать что-либо оказалось поздно — дверца распахнулась еще шире, и на него уставился черный ствол автомата.

— Руки за голову! — И по тому, как пришибленно замер сидевший за рулем Асланбек, Абу понял, что с тем происходило то же самое.

«И зачем я только подрядился на это дело?» — в отчаянии подумал Абу, когда сильная рука, схватив его за шиворот, сдернув с сиденья, стащила вниз и уложила под колеса «КамАЗа». Жизнь уверенного в себе ваххабита заканчивалась, начиналась судьба многострадального сидельца.