Однокурсник президента

С простреленной ногой и рукой ОН «выбрался» к своим тремя сутками позже. Полевой лазарет, месяц на антибиотиках, и ОН вновь вернулся в строй борцов за свободную Ичкерию. Вернулся уже в совершенно ином качестве. Теперь ОН — секретный агент ГРУ, с чьей-то легкой руки (не без доли юмора) получивший кличку Джаба, не покладая рук работал на обе стороны, благо платили и те, и эти. В девяносто шестом и последующие годы Джаба сильно жалел о своем выборе, все ждал, что за ним придут. Пронесло. Но тысячелетие заканчивалось, началась вторая чеченская, Кадыров перешел на сторону Москвы, и Джаба вдруг понял, что фортуна повернулась к нему лицом. Казалось, еще немного, и все должно закончиться, но время шло, война продолжалась, а картины прошлого возвращались все чаще и чаще… Воспоминания, навеянные видением этой старой, разгромленной несколькими гигантскими взрывами базы, под пеленой надвигающейся сонливости все же притуплялись, гасли, наконец наступил момент, когда глаза Джабы слиплись, сознание погрузилось в объятия Морфея.

Утро выдалось пасмурным. Низко нависшие облака грозились пролиться дождем, порывы усилившегося ветра пронизывали холодом. Слегка подрагивая, Джафаров выбрался из приютившего на ночь спальника и нос к носу столкнулся с подошедшим Газиевым.

— Джабраил, брат, идешь со мной. — Солта стоял, подергивая плечами. Холод, подобравшись и к нему, пробегал по спине мурашками.

— В смысле? — В глазах отразилось недоумение, они вроде бы и так… все вместе…

— Дальше пойдут не все. Салман останется здесь за старшего, — пояснил Газиев. — Не станем рисковать. Лишнее это. У дороги опасно. Блокпост рядом и вообще.

— Согласен, Солта, согласен. Кого возьмешь? — наклонившись, Джафаров быстро убрал в рюкзак спальник и начал скатывать расстеленный на земле коврик.

— Отберешь сам. — Предоставив заместителю свободу выбора, Солта поправил автомат и, повернувшись, направился к ожидающему его возращения Хаджиеву. По его словам, идти им оставалось не много — часа четыре. Солта знал, что они движутся к дороге. Но к какому именно участку — до сих пор оставалось загадкой. Магомед не спешил делиться своими планами, но где бы они ни выходили, везде поблизости находились блокпосты русских. Выдвигаться к дороге днем Хаджиев тоже считал рискованным, но для успешного выполнения задуманных планов необходимым действием.

Шли еще медленнее, чем вчера, и не только потому, что мешал переносимый груз. Хаджиев все время чего-то опасался, останавливал группу гораздо чаще, чем накануне, и вместо реально необходимых для такого маршрута трех часов они шли все шесть. Впрочем, похоже, именно столько Магомед и планировал с самого начала. К самой дороге вышли за пять минут до того, как из-за поворота показался груженый «КамАЗ», везший большие газопроводные трубы. «КамАЗ» приближался. Один из сопровождавших Хаджиева боевиков выскочил на дорогу и приветственно приподнял руку. Водитель грузовика сбросил газ и нажал педаль тормоза. «КамАЗ», вильнув, свернул на обочину и остановился.

— Живее, живее! — вместо приветствия заторопил водитель, показывая рукой в сторону кузова.

— Живее! — в свою очередь, поторопил Хаджиев. — Да не в трубу! Не в трубу! Наверх, наверх! — командовал он, давая понять, что все заранее продумано. Металл заскрежетал о металл. Боевики, втащившие в кузов двигательную часть ракеты, с удивлением увидели, что у самой кабины один ряд труб значительно укорочен и там оставлено место для принесенного груза.

— Быстрее! — поторопили их снова, и моджахеды, не раздумывая, свалили ракетный двигатель вниз. Загромыхало. Хаджиев нехорошо выругался. Тем не менее с погрузкой было покончено.

— Живее в лес! — приказал своим бойцам беспрестанно вертящий головой Солта.

— Живи, брат! — обнял его прощающийся Магомед. И тут же обратился к своим телохранителям: — Что стоите? Не медлите, в кузов! — И снова повернулся к Газиеву: — Как только груз будет доставлен получателю, деньги принесу сам.

— Будем ждать, — ответил Солта, подтверждая тем самым, что ничто материальное ему не чуждо. — Уходим! — снова крикнул он своим моджахедам и, следуя за ними, скрылся за стволами деревьев. Но далеко от дороги быстро отойти им не удалось.

— Мне надо, — Джаба согнулся и показал на ближайшие кусты.