Однокрылый

— Прошу простить меня за ожидание, — дверь в кабинет распахнулась и на пороге появилась престарелая Матрона, одетая в длинную до пят, свободно спадающую к пятам белоснежную жреческую тогу.

В руках она держала серебряный поднос укрытый хромированным колпаком с круглой шишечкой ручки. На плечах у темной эльфийки покоился длинный, несколько раз свободно обернутый вокруг шеи шарф-скейч с высоким воротником и подвязками, украшенный гербовой вышивкой в виде стилизованного шлема и меча — священного символа Богини Элении, окруженного витиеватыми узорами и вязью на языке темных эльфов.

Можно было бы удивляться самому факту того, что женщина-доречи носит одежды украшенные знаками светлой богини, если бы не внезапно появившееся в моей голове знание, того, что данный шарф носят лишь высшие иерархи церкви Меченосной. Откуда я это знал — было для меня тайной за семью печатями, но, тем не менее, я был абсолютно в этом уверен.

Заметив мой взгляд, Вельсельца улыбнулась и, прошествовав к своему письменному столу, поставила на него свою ношу, а затем, элегантно развернувшись, прежде чем я успел что либо сделать упала на колени, сложив руки на груди и склонив голову в глубоком поклоне.

— Великий Магистр Вебер, позвольте мне Вальцельце Аклен Дрнуруани старшей жрице госпожи нашей Великой Богини Элении Меченсоной приветствовать вас в своем скромном жилище, — произнесла она голосом полным глубокого почтения.

Я дернулся было, попытался встать или хотя бы принять более подобающую позу, нежели развалившегося на подушках изнеженного лентяя, но лежащая у меня на коленях Виля, недовольно муркнув что-то на своем темно-эльфийском языке, воспрепятствовала моему порыву. Тем не менее, под пристальным взглядом мудрых глаз Матроны Дома Сиреневой совы, с почти розовыми радужками, я все-таки сел, приняв более удобную позу, окончательно разбудив ее пра-пра-правнучку, которая незамедлительно прильнула ко мне всем телом.

— Эм… — глубокомысленно начал, было, я, пытаясь собрать мысли воедино. — Спасибо вам конечно уважаемая старшая жрица, за оказанную мне честь. Вот только как-то…

— Я понимаю, что вы удивленны милодр Вальдер. Посетившая меня валькирия предупредила меня о вашей проблеме и поручила мне не только встретить вас подобающе, но и помочь вам.

— Валькирия? — нахмурился я, с трудом сопоставляя богиню Элению с ее псевдо-римским антуражем и представительниц скандинавского фольклора в количестве тринадцати представительниц прекрасного пола, рассекающих на крылатых конях над полем брани и занимающихся сортировкой душ погибших викингов.

Прошло несколько секунд, прежде чем я вспомнил, что Валькирии действительно упоминались в описании Ордена Элении. Вроде бы как они были призваны защищавшими Храм Богини героями и с тех пор служили богине верой и правдой.

— Лэйло Воительница «Дочь Битвы». Одна из верных прислужниц нашей госпожи, лично посетила меня незадолго до вашего появления, — все так же стоя на коленях, сказала Матрона.

Я почти мгновенно вспомнил встреченную мною на площади «Ваительнецу» вооруженную длинным копьем и коротким гладием, нашу недолгую игру в гляделки, а так же ее почти мгновенное исчезновение.

— Так она… — задумчиво протянул я и, не выдержав, попросил. — Да встаньте вы уже, наконец!

— Я не смею милорд! — без тени иронии в голосе, убежденно произнесла женщина.

— Скажите, я старше вас в церковной иерархии?

— Намного мой лорд.

— Тогда считайте это приказом! Поднимитесь старшая жрица Вальцельца. Мне прямо как то неудобно сидеть здесь с вашей пра-пра-правнучкой, в то время как ее любимая бабушка стоит передо мной на коленях, — и сурово посмотрев на Вилю, добавил уже ей. — А ты красавица, не льни ко мне так. А то мне перед хозяйкой стыдно. Я, конечно, понимаю работа и все такое, но…

— Моя девочка не понравилась вам? — упавшим тоном спросила Матрона, и как мне показалось, даже побледнела, несмотря на свою смуглую кожу.

— Да что вы! Наоборот, очень, очень понравилась! Тот, кто посмеет сказать, что ему не понравилась Виля — мой враг на всю жизнь! — торопливо попытался я исправить допущенную оплошность. — Но поймите меня правильно, у вас свои культурные особенности, а у нас — свои. К тому же, как вы, наверное, знаете — я бессмертный… А у нас принято обсуждать дела, в скажем так… более строго обстановке.

— А… культурные различия… я понимаю, — улыбка вновь появилась на лице пожилой эльфы. — Что ж, более строгая обстановка — это разумно, особенно учитывая по-настоящему дарейский нрав нашей госпожи. Вилотямилона!

Матрона заговорила на языке доречи, который для моего уха звучал как странное сочетание французского, который я естественно не знал и мяуканья кошек под окном в майскую ночь. Притихшая на время нашего разговора и кажется порядком перетрухнувшая Виля, быстренько отклеилась от меня и неожиданно скромно примостилась рядом, слегка раскрасневшись и потупив глазки.

— Надеюсь так вам привычнее милорд, — произнесла Матрона, и пару раз хлопнула в ладоши.