Одноклассницы

Оксана поднялась на второй этаж в кабинет заведующей и спокойно изложила ей ситуацию. Вечером заведующая также спокойно отчиталась ей, что крыс в подвале потравили, дыры в полу группы нашли и заделали. Оксану спешность отчета высокомерной заведующей перед рядовой мамашкой позабавила. Видимо та опасалась жалоб в вышестоящие органы или паники среди родителей. Но боялась она напрасно. Оксана – взрослый, здравомыслящий человек. Ей на работу каждый день ходить надо. Куда она денет ребенка, если детский сад закроют?

Марина. 25 лет.

«Когда, говорите, были последние месячные?» – еще раз переспросила гинекологиня после осмотра и вперилась взглядом в календарик на столе.

Марина ответила, сползла с кресла, оделась и присела на стул.

«Беременность примерно шесть недель,» – подтвердила гинекологиня ожидаемую новость и равнодушно спросила: «Оставлять будете?»

«Буду,» – обреченно сообщила Марина. Хотя беременность и была запланированной, известие о ней скорее пугало, чем радовало.

«Тогда заводим карту беременной,» – полезла в стол гинекологиня.

После вполне стандартных анкетных вопросов последовало: «Какая по счету беременность?»

«Первая.»

«Выкидыши, аборты были?»

«Нет.»

Гинекологиня и ее суровый Санчо Панса – медсестра недоверчиво уставились на нее в четыре глаза: «Точно не было?»

«Точно не было. Это первая беременность,» – Марина чувствовала себя двоечницей у доски и зачем-то добавила, надеясь, что ответила правильно. – «Запланированная.»

Медсестра недоверчиво хмыкнула.

«Вы у нас в группе риска. К делу нужно отнестись серьезно. Все мои рекомендации выполнять неукоснительно. И тогда мы с Вами родим здорового малыша,» – дежурно выговаривала гинекологиня.

«Какая группа риска? Почему? У меня нет никаких хронических заболеваний. Я же здорова,» – испугалась Марина.

Врач смотрела на нее жалобно и снисходительно, будто на умалишенную: «Голубушка, вам лет сколько? Вот именно, двадцать пять уже. Опомнились, рожать собрались. Раньше то о чем думали? Вы – старородящая у нас.»

Марина вывалилась из кабинета в страшном волнении, как оплеванная верблюдом самоуверенная туристка, держа в руках ворох бумажек и бумаженций – направлений на анализы и к узким специалистам. Гинекологическая градация и попадание прямой наводкой в какую-то унизительную, предназначенную для древних пятидесятилетних (она слышала и такие иногда рожают) старух категорию «старородящих» вывела ее из душевного равновесия на много месяцев. Чувство, что ее окунают мордой в грязь, возникало при каждом посещении женской консультации.

Доверительных отношений с врачом не сложилось. Они скорее были как два сумоиста на татами. Откровенно морды друг другу не били, но кружили, выжидая удобный момент для броска. Ответы на постоянно возникающие вопросы приходилось искать у уже переживших пытку беременностью подружек.

Прикрываясь группой риска, гинекологиня постоянно пыталась уложить Марину на сохранение. Первый раз Марина на это даже купилась. При плановом посещении медсестра намерила у нее давление 140/90 и врач немедленно вывалила на Марину ворох пугающей информации о вреде ее высокого давления для ребенка, после чего вручила направление на госпитализацию. Чувствовавшая себя абсолютно здоровой еще полчаса назад Марина немедленно помчалась в роддом. Сердце колотилось как сумасшедшее. А вдруг не доедет, что-нибудь плохое случится с ребенком по дороге? За неделю, которую Марина провела на так называемом «сохранении» с ней не делали ровным счетом ничего, кроме ежедневного измерения веса, давления и температуры тела.

«Что я здесь делаю?» – наконец задала себе резонный вопрос она и сбежала из роддома под свою ответственность. Лежать на кровати можно и дома. Это гораздо комфортнее, чем в палате, в окружении еще пяти беременных женщин. Давление теперь Марина измеряла себе сама каждое утро. И оно всегда было нормальным, кроме тех случаев, когда измерялось в кабинете гинеколога. Марина перестала волноваться по этому поводу и на все предложения лечь «на сохранение» отвечала твердое нет.

Гинекологиня укоризненно качала головой и поджимала губы, удивительно напоминая в эти моменты классную руководительницу Галину Викторовну. Каждое ее назначение теперь Марина рассматривала под микроскопом и советовалась с бывалыми, прежде чем последовать ему. Но все равно еще раз лопухнулась.

«Это лучшее, что я в своей многолетней практике видела для беременных. В отличии от других препаратов, отсюда кальций лучше всего усваивается. Другие пилюли можно горстями глотать, а толку не будет. А на фоне приема этого препарата я всегда вижу эффект невооруженным глазом. Вам, с вашей группой риска, он нужен обязательно. Но продается только в одном месте. Съездите и купите без промедления,» – напутствовала ее гинекологиня, выдавая красивый бланк рецепта с логотипом какой-то фармацевтической фирмы и своей полной подписью.

Гранулы чудодейственного кальция были продолговатыми, округлыми, шершавыми на ощупь и такими большими, что Марина с трудом могла их проглотить.