Одноклассницы

Во-первых, Ясинская Наташка вышла замуж. Случилось сие знаменательное событие в начале сентября. Через десять лет Марина ловила себя на мысли, что лица Ясинской толком и не помнит. В памяти отложились только вытравленные добела локоны и бесконечной длины ноги. Поставленные на высоченные каблуки, они устремлялись в космос. Свое главное достоинство Наташка не преминула продемонстрировать даже в свадебном платье, сломав все каноны. Традиционным в платье был разве что цвет – белый. Все остальное любопытствующую публику шокировало. Впереди юбка была облегающей и короткой по самое не могу, как говорится. Позади она волочилась пушистым шлейфом по асфальту. На голове у Натальи была атласная шляпка, украшенная длинными перьями. Голые плечи и длинные перчатки дополняли картину. Выглядела она как голливудская звезда.

Никого из одноклассников Наташка на свадьбу не позвала. Хотя праздновалась она с размахом. Гостями были преимущественно братки, коллеги жениха по цеху. Жених был плечист, коротко стрижен и чисто конкретен. В честь женитьбы он сменил привычный спортивный костюм на двубортный. На его крепкой шее даже в день свадьбы тускло поблескивала золотая цепь в палец толщиной. Братки, взявшие в осаду дом невесты своими многочисленными «девятками», вели себя шумно, развязно, по-хозяйски. Из каждого открытого окна неслась музыка и, сливаясь вместе, превращалась в невыносимую какофонию.

Все балконы соседних многоэтажек были облеплены любопытными. Марина тоже торчала на своем, не в силах унять любопытство. Как выяснилось позже, брак случился даже не по залету, что было совсем уж удивительно. Повыпендривавшись, братки выкупили невесту и покинули двор. Дальнейшее веселье проходило в кабаке. Потом случилось и вовсе немыслимое, что только в кино и бывает – свадебное путешествие. На Канарские острова. Звучало также нереально, как на Луну. Завидовала Марина Ясинской (хотя после бракосочетания, наверное, уже и не Ясинской) страшно. Но недолго.

Браток – профессия опасная. Через четыре месяца Наташкиного мужа расстреляли в машине вместе с двумя подельниками и женой. Конкурирующая группировка подошла к вопросу расчистки территории добросовестно. Выживших не было. Хоронить Наташку выносили из того же подъезда, что четырьмя месяцами ранее выдавали замуж. Её мать не позволила хоронить единственную дочь рядом с супругом, справедливо полагая его виновным в смерти дочери. Поэтому упокоились они на разных кладбищах.

Похороны Марина тоже наблюдала с балкона. Хотя проводить покойного приглашения на требуется, пойти не решилась, побоялась. Было страшно увидеть такую красивую, цветущую Наташку холодной и неподвижной, точно сломанная кукла в мусорном контейнере.

Ну а во-вторых, двумя неделями раньше будто киношной свадьбы Ясинской Лешка Машков, отмечая день рождения, угнал вместе с дружками машину – покататься. По пьяни, разумеется. Машину они угнали вместе с водителем, так как управлять ей ни один их них не умел. Когда пьяная компания, накатавшись и насовав на прощание водителю в рыло, высадилась для продолжения банкета в гаражах, тот немедленно вызвал милицию. Там, в гаражах, компанию и повязали. Машкову дали пять лет. И уж о нем Марина ничуть не переживала. Туда ему и дорога, придурку.

Было удивительно, каким странным вдруг стал мир вокруг. Еще несколько месяцев назад они были школьниками в обрыдшей форме. Все одинаковые, будто горошины из одного стручка. Кто-то чуть умнее, кто-то чуть глупее. Один вредный, другой хитрый, третий простоватый. Вот и вся разница. Как же все переменилось. Машков сидит, Астахова нянчит младенца, Рудова, будучи почти что на сносях, торгует квашеной капустой на рынке. В отличии от родителей Астаховой, мать Рудовой выставила ее из дома, сняв комнату в общаге. Мужа тоже не наблюдалось. А Ясинская и вовсе мертва. Получается, что у нее, Сороки, жизнь складывалась совсем неплохо.

Глава 2. Институт. Так устроена жизнь.

Марина. 1-й курс.

В мечтах Марина неспешно вышагивала в развивающемся плаще и на каблуках по институтским коридорам. На деле в спортивных штанах и непромокаемой ветровке каждое утро в течении целого месяца тряслась в автобусе, который вез первокурсников «на яблоки». С одной стороны, хорошо, что не на картошку. С другой, пока их гоняют на сельхозработы, как подневольных негров, похолодает, и новый плащ обновить не удастся.

Поскольку человек – животное стадное, бывшие одноклассницы, в школе общавшиеся постольку-поскольку, в институте немедленно скорешились. Компания их: Смирнова, Куракова и Сорокина – была вполне самодостаточной. Группа оказалась не дружной. Всё спошь отличники-индивидуалисты. А может в институтах такой дружбы, как в школе просто не бывает? Вот с кем успеешь познакомиться и подружиться до окончания школы, с теми на всю жизнь и останешься? Так и случилось. За одним исключением.