Одноклассники smerti

Надя

Интернет она не любила. Сказывалась библиотечная закалка: книга или газета должна быть живой, чтоб можно потрогать, понюхать… Никакого сравнения с текстами на экране компьютера – от одного взгляда на них и мигрень начинается, и в глазах щиплет. Да и анонимных авторов в библиотечных фондах не часто встретишь, любой почтет за честь подписать и статью, и уж тем более увидеть свою фамилию на книжной обложке. В Интернете же каждый второй текст без подписи, а уж что люди под разными никами на форумах несут – и вовсе читать противно.

Но иногда, следует признать, без Всемирной паутины не обойтись. Как, например, сегодня. Не тащиться же в родную историчку, когда на часах половина седьмого! К тому же хотя Надя в библиотеке в авторитете, и нужные материалы ей девочки из газетного хранилища мгновенно подберут, а в Интернете все равно получится быстрее.

Потому, едва Димка вывел из «ракушки» свою «Мазду» (она наблюдала за его отъездом в окно), Надя заварила себе в его же огромной чашке несметное количество кофе и, вздохнув, включила компьютер. Будем надеяться, что недавняя контузия и вторая бессонная ночь не помешают ей найти нужную информацию.

Но, видно, светлую голову не пропьешь. Или просто повезло – потому что все, что хотела, Надя вытащила из Интернета буквально минут за сорок.

Никаких доказательств у нее по-прежнему не было. Зато уверенности, что ее версия имеет право на существование, существенно прибавилось.

Она выключила компьютер. Прошлась по квартире. С отвращением взглянула в сторону развороченной кухни. Устроилась в гостиной, на диване. И что теперь прикажете делать? Звонить Димке? Рассказывать все ему? Чтоб тот начинал действовать на свое усмотрение?

Или же попробовать разрулить ситуацию самой?..

Немного, конечно, рискованно. Зато – если она ошибается – никто не будет над ней насмешничать. И не посмеет укорять. К тому же у нее и повод есть: она должна рассказать о смерти Степана.

И Надя, еще минуту поколебавшись, набрала знакомый номер.

Ей ответили мгновенно и, похоже, обрадовались:

– Ой, какие люди! Привет, Надюшка!

– Привет, – сдержанно откликнулась она. – Слушай. У меня тут для тебя есть кое-какие новости. Мы не можем сегодня встретиться?

– Вау… Боюсь, что нет. Если только… Но ты все равно не успеешь.

– Не успею куда?

– Ну, я дома буду еще час. Может быть, час пятнадцать. А потом ухожу, и весь день забит.

– Нет, я приеду, – поспешно произнесла Митрофанова. – Ты точно не против?

– А чего мне возражать? – хмыкнули ей в ответ. – Приезжай. Только если не успеешь – не обессудь. Ждать тебя я не буду.

И в трубке запищали гудки.

А Надя отшвырнула телефон и пулей ринулась в спальню. Белье, летние брючки, футболка… Полуянов хотя и ворчит, что она зануда, но насколько удобней, когда все вещи выстираны, выглажены и под рукой! Одеваешься буквально за секунду. Только неряхи вроде него, когда порядок, ворчат, что «дома ничего не найдешь».

Теперь – документы. Из шкатулки достаем давно похороненные водительские права. Техпаспорт, кажется, валяется в Димкином ящике письменного стола. Ключи от гаража и от машины нашлись там же. Оттуда же Надя, минуту поколебавшись, извлекла стодолларовую купюру. Если полуяновская раздолбайка не заведется, придется бросаться в ноги первому же таксисту. Хотя не хотелось бы – обратно-то она точно машину не поймает… Если, конечно, ей доведется ехать обратно.

Все, собралась. Доверенность писать уже некогда – придется рисковать и ехать так. И надеяться, что древняя, вся в подпалинах ржавчины «шестерка» со скромно одетой девушкой за рулем вряд ли заинтересует гаишников.

И Надя еще быстрее, чем часом ранее Дима, выскочила из квартиры. Как хорошо, что свою старую «шестерку» Полуянов продать не успел! И держит в гараже рядом с ее домом!