Одно сплошное Карузо (сборник)

Внезапно в паузу, в минорный проигрыш, влетели из-за угла четвёртого склада родные южные голоса. Два грузина яростно ругались в ночи, и изумительный картлийский звук «кхали» прыгал в их горлах, словно быстрая вода через камушек. Показались уже кепки-аэродромы и взлетающие к носу оппонента сложенные щепотью пальцы.

– Чего это кацо полаялись? – подумал Эдик.

– А кто их знает, – ответил Толик.

– Вах! – Грузины вдруг схватили друг друга за грудки. Неужто драка? Эдик деликатно покашлял. Грузины вздрогнули, заметили зрителей, отряхнули, оправили друг другу одежду, парень постарше заботливо спросил по-русски:

– Кушать хочешь, Вахтанг?

Эдик передал гитару Толику и приблизился вразвалочку к южным людям.

– В чём-то непорядок, генацвале? – важно спросил он прежним своим дуалтинским «игровым» голосом. У зеркальной копии что-то ёкнуло внутри от счастья.

Неужто не закис, неужто ожил популярный на Средиземноморье Эдик Евсеев, «Муж хитроумный», стараниями которого прошлым летом на траверзе городского пляжа затонула паровая шаланда «Лада», а буксир «Ватерпас» в полном замешательстве наскочил на известную каждому школьнику «Русалку»? Неужто снова закружило его, пощёлкивая пальцами, сияя блюдо-очами, размахивая радушным хвостом, его родное блистательное Карузо?

– Диспетчера найти не можем, – печально ответили грузины. – Не видал диспетчера, дорогой?

– Диспетчер перед вами, – строго сказал Эдик, и у Толика внутри всё сжалось от восторга.

– Вижу в ваших глазах недоверие, – продолжал Эдик, – но я действительно диспетчер со всеми вытекающими прерогативами. Молодость в этом деле не помеха.

– В нашем городе все пути открыты молодым, – подшестерил Толик. Грузины уверовали в диспетчера и взметнулись.

– Халатность получается, товарищ диспетчер. Бесхозяйственность! Сто бочек «Саперави» привезли через все моря с риском для жизни, а грузовиков для перегрузки получить не можем. «Саперави», понимаешь, чистый витамин! Для кого везли, разве не для тружеников Севера?

– Спокойно, товарищи, – Эдик вынул записную книжку. – А. Где ваше вино? Б. Место стоянки? В. Куда вино направляется?

Оказалось, что гурийское чудо, совершив из родного колхоза путешествие, достойное отдельного эпоса, прибыло на теплоходе «Ирбитсклес», который ошвартовался в Зелёном Ковше, а доставить его надо всего-то навсего к составу полувагонов на Манёвре.

– Спокойно отправляйтесь на свой пароход, товарищи генацвале, – сказал Эдик. – Недоразумение будет устранено.

– А виновные строго наказаны, – подработал Толик.

Эдик пошёл по замёрзшим лужам, по Бетонной стенке былым своим упругим «игровым» шагом, как в прежние времена, а зеркальная копия поспешила сзади, умоляя:

– Эдюля, что придумал? Эдюля, поделись! Расколись, Эдюля!

– Нормально, Толик. Всё будет сплошное Карузо! – бодро отвечал Эдик.

В столовой 3-го района порта, как всегда в это время, водитель трёхосного «МАЗа» Алик Неяркий шептался с буфетчицей Альдоной.

– Один взгляд, Альдонка, и всё брошу, – цедил он над стаканом компота. – На Таймыр увезу, в Москве пропишу, в Одинцово… за хоккей снова возьмусь, будешь в порядке…

– Чем же я тебя так пленила, Неяркий? – жеманилась над белой грудью Альдона.

– Джентльмены предпочитают блондинок, – хрустел стаканом Алик.

В столовую влетел Эдик Евсеев со своей зеркальной копией. Глаза всех буфетчиц мира вспыхивали при его появлении, как маяки в синем тумане, и Альдонины глаза не были исключением.

– Алик, дело есть! – воскликнул Эдик.

– В «Пчёлку» что ли, за пузырём? – спросил Алик, перекатывая во рту большую, как хоккейная шайба, сушёную грушу. – Слетай сам, Эдюля. – Он протянул Эдику ключи от «МАЗа» и прикрыл своим огромным плечом сверкающие девичьи очи.

Посланцы далёкой Грузии были приятно удивлены, когда увидели, что диспетчер лично подъехал к их пароходу на огромном грузовике. Любезность почтенного диспетчера зашла настолько далеко, что он даже лично руководил погрузкой и сделал три ездки от причала до состава полувагонов.

– Ну, Эдюля? Ну? – сучил ногами Толя Маков. – Дальше-то что будет?

– Финита ля комедия, – заявил Эдик, вытирая руки Толиным шарфиком «либерте – эгалите – фратерните».

– Понял тебя! – загоготал дуалтинским придурком Толик. – Полувагоны-то, небось, бесхозные? Во, купились кацо! Карузо!

– Полувагоны правильные, – процедил Эдик.

– Тогда что же?! Эдюля?! – глаза зеркальной копии в ужасе расширились. В малой его головке возникло видение дьявольской катастрофы, взрыва, сопки, залитые красным, как кровь, «саперави».

– Да, ничего особенного, – промямлил Эдик. – Помогли землякам черноморцам и баста… южное братство, Толяй… и вообще…

Толя Маков даже присел с открытым ртом.

– Ну, ты дал, Эдюля! Ну, ты выдал! Вот это ценная выдаётся блямба! Южное братство – во, Карузо!

Близко захрустели льдинки, грузины набросились с рукопожатиями.

– Диспетчер, дорогой, мы тебе там оставили немного вина. Сами бы выпили с тобой, да некогда. Железнодорожного диспетчера надо искать.

Эдик подошёл с зеркальной копией к высокому борту «Ирбитсклеса».

– Эй, вахтенный, нам тут грузины малость винца оставили. Где?