Однажды летом

По традиции двух последних лет Роб пригласил ее на концерт под открытым небом «Бейся, сердце», который устраивало общество кардиологов в последнюю субботу августа. Их первое свидание прошло на таком же концерте.

Она собиралась позвонить Робу из магазина и попросить заехать за ней туда. Хотя, пожалуй, лучше будет, если Роб подождет ее на улице: Рейчел не хотела, чтобы в магазине он столкнулся с Джонни. За последние два дня Роб уже предельно ясно выразил свое мнение по поводу Джонни в четырех телефонных разговорах и при встрече за ленчем.

Почему в ее жизни всегда столько сложностей? Рейчел вздохнула. Ведь исключительно из благих побуждений она предоставила Джонни второй шанс, а в результате ее существование превратилось в пытку. Насколько проще было бы не ответить на письмо Джонни, но Рейчел понимала, что не простила бы себе такого малодушия. Наверное, правильно кто-то сказал когда-то, что каждый пожинает то, что посеял. В самом деле, ее добросердечность (или мягкотелость, как выразился Роб) явилась тем семенем, из которого произросли сегодняшние проблемы. Жизнь Рейчел была ровной и гладкой – до той минуты, пока она не встретила тот автобус. И потом уже не знала покоя.

Объяснение напрашивалось самое что ни на есть простое и очевидное: Джонни Харрис всегда был источником неприятностей. И в этом он ничуть не изменился, если даже предположить, что в чем-то стал другим.

Рейчел оставила автомобиль на заднем дворе магазина и прошла через черный ход. Оливия стояла у кассы, отпуская мешок гвоздей и кое-какие инструменты Кей Нельсон – миловидной толстушке лет тридцати, которая была близкой подругой Бекки еще со школьной поры. Не в пример Бекки Кей так и не вышла замуж. У нее был собственный цветочный магазин, и, казалось, одинокое существование ее вполне устраивало.

Оливия подняла взгляд и, увидев Рейчел, указала на дверь склада:

– О, Рейчел, они там.

Рейчел кивнула. В помещении склада у Бена имелся свой кабинет, и логично было именно там держать воришку.

– Спасибо, Оливия. – Хотя по взволнованному голосу Оливии любой непосвященный без труда мог догадаться о том, что в магазине происходит что-то неладное, Рейчел вела себя непринужденно. Ни к чему было поощрять местных сплетников, которые и так перетрудились за эти два дня.

Решив во что бы то ни стало хранить невозмутимое спокойствие, Рейчел с улыбкой обратилась к Кей:

– Привет. В прошлое воскресенье я что-то не видела тебя в церкви. Как поживаешь?

– У меня все в порядке, Рейчел. Просто в воскресенье работала с утра до ночи. Ну я-то ладно, как у тебя дела? – В голосе Кей сквозило больше беспокойства, чем этого требовала простая вежливость, и Рейчел поняла, что Кей, будучи в курсе всех городских сплетен, сочувствовала приятельнице. От такого участия Рейчел хотелось скрежетать зубами, но это никак не вязалось с ее намерением держать марку.

– Прекрасно. Задумала что-то строить? – Кивнув на покупки Кей, Рейчел перевела разговор на другую тему.

Кей посмотрела на свои приобретения, разложенные на прилавке, и начала торопливо сгребать их в кучу.

– О нет, это для моего брата. Он же столяр. Какие-нибудь известия были от Бекки в последнее время?

«И ты, Брут», – пронеслось у нее в голове, когда стало ясно, что, как и большинство покупателей в эти два дня, Кей заглянула в магазин скорее всего из любопытства.

– Да, на прошлой неделе. Она, наверное, приедет на День благодарения с Майклом и девочками.

– Я зайду повидаться с ней.

– Обязательно, – сказала Рейчел и прошла мимо прилавка к складу.

Как она и ожидала, дверь в кабинет менеджера была приоткрыта. Рейчел вошла не сразу, сначала позвонила в аптеку Говарда, которой владел Роб. Оставив для него сообщение, она повесила трубку. Осознав наконец, что нельзя до бесконечности оттягивать неизбежное, она направилась к открытой двери. На пороге кабинета остановилась, обозревая открывшуюся ее взору, сцену.

За столом в большом кожаном кресле Бена сидел мальчишка со спутанными светлыми волосенками и маленьким личиком. Джонни, примостившийся на краю стола спиной к двери, разговаривал с мальчиком. Его длинные волосы были аккуратно зачесаны в конский хвост и схвачены голубой резиновой лентой. С такой прической, в майке и джинсах, он явно диссонировал с Беном, чьи отутюженные серые брюки, рубашка в голубую полоску и синий галстук были хотя и не из дорогих, но в безукоризненном состоянии и служили негласным эталоном того, как должно выглядеть на службе. Рейчел, опять же не без помощи шестого чувства, задалась вопросом, не умышленно ли, лишь бы раззадорить Бена, Джонни решил сделать конский хвост. Вполне возможно. Во всяком случае, выходка была бы в духе Джонни Харриса.

Тихонько закрыв за собой дверь, Рейчел настроилась на то, что проблему придется решать на месте и сейчас же. Три пары глаз были устремлены на нее. В глазах Бена сквозило облегчение, в то время как взгляд Джонни оставался непроницаемым. После того злополучного ужина Рейчел еще не виделась и не разговаривала с ним. Сейчас ей стало не по себе.

Терзаемая сомнениями, Рейчел старалась не смотреть на Джонни.