Одна судьба на двоих

– Потому что это их работа, – пожала плечами Бет. – Так же, как твоя – быть голливудской актрисой. И не истери, моя дорогая, ты знала, на что соглашалась. Так что единственный вариант обустроить здесь твоего парня – это втихую, без лишнего шума.

– Что касается визы… – начал Марк Анатольевич, – и вида на жительство… то можно попробовать устроить ему приглашение по студенческой визе с правом работы.

– Ок, – подытожила Бет. – Итак, как только твой Джордж вышлет тебе все необходимые документы, Марк Анатольевич начнет заниматься возможностью его приезда в США на длительный срок. Дальше мы посмотрим, можно ли арендовать в твоём доме ещё одну квартиру. А пока… Тебя ждут съёмки второй части. Ну что ж, с этим всё ясно?

– Ясно, – кивнула я.

На первый взгляд ситуация выглядела довольно оптимистично. По крайней мере, ни Бет, ни Марк Анатольевич не сказали мне, что моя затея в принципе невозможна.

Когда я вышла от Цфасмана, на улице ярко палило солнце, а в небе висело облако, похожее на корабль. И я шепнула ему, этому облаку, словно надеялась, что оно полетит отсюда прямо к Грише и передаст ему мои слова:

– Всё хорошо. Мы обязательно будем вместе.

* * *

Вскоре начались съёмки второй части «Миражей». Первые съёмочные дни проходили здесь же, в Лос-Анджелесе, в студии. И лишь через неделю нам предстояло выехать на натурные съёмки в Сан-Диего, на самой границе с Мексикой. На этот раз по сценарию у нас было много сцен не в лесах, а в пустыне.

Для всех нас стало неприятным сюрпризом то, что буквально перед началом съёмок мы узнали о замене режиссёра. Вместо Дона теперь съёмочным процессом должен был руководить Гарри Флинт, известный голливудский режиссёр, прославившийся своими убойными боевиками. Я не знала пока, почему кинокомпания решила поручить продолжение «Миражей» ему, но подозревала, что ленте захотели придать большей зрелищности, в то время как коньком Дона были тонкие, пропитанные эмоциями, лирические сцены. Как бы там ни было, я уже заранее тосковала по Дону и той удивительной атмосфере, которая благодаря ему царила на съёмочной площадке.

Зато новый режиссёр пригласил для работы над проектом моего старого знакомого Алекса. Я и сама удивилась, до чего рада была снова увидеть этого нелепого толстяка-философа. Да и он, кажется, искренне мне обрадовался:

– Honeymoon, – приветствовал он меня, когда мы встретились в первый съёмочный день. – Какой ты стала! С ума сойти можно – неужели это наша лесная девочка? Наслышан, наслышан о твоих успехах, – он обнял меня своей лапищей и прижал к объёмистому животу. – Честно тебе признаюсь, даже всплакнул под первую часть «Миражей». А что делать? Мы, русские, сентиментальные натуры. Не то что здешние акулы.

Теперь, когда на площадке присутствовал Алекс, съёмки для меня, помимо прочего, обернулись ещё и возможностью поговорить на родном языке. Я и не подозревала, что так истосковалась по нему. Ведь, не считая нескольких встреч с Гришей, все эти годы я общалась только по-английски.

Я приезжала на студию к шести утра, где у проходной уже дежурили сумасшедшие фанаты. Поначалу я пыталась проскочить мимо них, замотав голову шарфом и нацепив на нос самые большие тёмные очки, но очень скоро поняла, что всё это бесполезно. Меня узнавали, кажется, в любом обличье. Только теперь я осознала, как повезло нам с Гришей, что во время наших встреч меня никто не узнал и не сфотографировал.

В коридорах студии меня уже поджидал смеющийся Тэд.

– Ну что, звезда, проскочила? А вот мне сегодня какая-то девчонка прямо под ноги бросилась, умоляя дать автограф. Чуть не наступил.

Тэд только недавно прилетел из Лондона, чтобы принять участие в съёмках, и мы ещё даже толком не успели с ним пообщаться. И потому, когда он как-то после смены позвал меня посидеть в баре, я обрадовалась. Я и правда успела соскучиться по нему.

– Слушай, – сказала я. – Ты думаешь, нам удастся нормально поболтать? Они ведь и там могут нас подкараулить.

– Так всё и будет, тут и экстрасенсорными способностями обладать не нужно, – наставительно ввернул собиравший свои камеры Алекс. – Вы, дети мои, теперь основная вера и надежда нашей молодежи. А значит, личного пространства вам не положено.

– Вы правы, – усмехнулся Тэд. – Как-то я не был готов к такой волне славы. Жаль, что нельзя отмотать все назад.

– Глубокое философское наблюдение! – важно заявил Алекс, и мы рассмеялись.

Конечно, я знала, что Тэд на самом деле шутит. Разумеется, роли в «Миражах» вынесли нас с ним на абсолютно иной уровень. Мы стали известными, престижными актёрами, которых каждый хотел заполучить на проект. И гонорары наши несказанно возросли. И всё же была в его словах доля правды – иногда и я мечтала, чтобы можно было отмотать всё назад и отказаться от контракта с Доном.

– Что же нам делать? – дурашливо развёл руками Тэд. – Хочешь, я могу приехать к тебе? Все равно в окне твоей квартиры меня уже видел весь мир.