Одна против всех

— Осторожно выгляните с балкона, осмотрите весь двор и, если ничего подозрительного не заметите, бегом спускайтесь, садитесь в машину и дуйте сюда. Поплутайте по городу, посмотрите, чтобы за вами никто не ехал. Они не должны знать, что мы в этом замешаны.

— Черт, прямо как в настоящем детективе, — нервно рассмеялся Шура.

— Это и есть настоящий детектив. И прошу вас, будьте крайне осторожны. Если обнаружите «хвост», езжайте к своим друзьям, у которых сможете остаться подольше. Оттуда перезвоните. Если вас не будет в течение часа, значит, я буду считать вас мертвым. Будьте здоровы.

Босс положил трубку и хитро посмотрел на меня.

— Ну, как я его, а?

— Ему и так досталось, бедному, — пристыдила я начальника, — а вы еще масла в огонь подливаете.

— Ничего, зато поймет, насколько все серьезно. Нам сейчас нельзя допускать ошибок, иначе проиграем. Сама видишь, какие это осторожные преступники. Вспомнили, мерзавцы, об отпечатках, не поленились приехать и сфальсифицировать тривиальное ограбление.

— Видимо, им есть что скрывать.

— Да уж, со скелетами в шкафу у них, судя по всему, все в порядке. Ну, иди звони в газету и давай срочное объявление. А у меня тут еще полно дел…

…Пока я давала в «Из рук в руки» на свой домашний телефон объявление о том, что девушка-фотограф, профессионал со стажем, за умеренную плату снимет семейные торжества, похороны или интимные сцены, приехал Шура. Взмыленный, потный, со взлохмаченными усами и очень усталый. Ничего не говоря, он прямиком направился к холодильнику, по-хозяйски вытащил банку холодного пива, вылакал, не отходя от кассы, швырнул в уже знакомую ему урну, упал на диван и простонал:

— Все, я больше так не могу. Мне страшно.

— В чем дело? — В дверях кабинета высветилась фигура босса.

— Ни в чем. Все нормально. Эти подонки прокололи мне все четыре шины, а у меня даже запаски нет.

— Как же вы добрались?

— Как-как, пешком! — Он со злостью ударил кулаком по дивану. — Мне, идиоту, почему-то втемяшилось в голову, что так будет легче заметить «хвост»! Чуть Богу душу не отдал от страха, пока добрался. Я пятился задом от самого Белорусского вокзала, чтобы постоянно не оглядываться!

— Никого не заметили?

— Нет. Наверное. Я думал, меня убьют. Вы не представляете, что я пережил за этот час.

— Ну ничего, теперь уже все позади, — успокоила я. — Здесь вы будете в полной безопасности. Это не офис, а настоящая крепость. Нашу дверь даже танком не прошибешь.

При этих словах босс стыдливо опустил глаза. Так ему и надо, самоуверенному хвастуну! Через секунду он взял себя в руки, сел рядом с Шурой на диван и деловито заговорил:

— Вы должны надиктовать Марии полный список того, что требуется для профессиональных фотосъемок. Нам не нужно навороченной аппаратуры, посоветуйте что-нибудь поскромнее и такое, что можно купить в любом фотомагазине и что может перенести одна девушка.

Шура перевел взгляд на меня, потом обратно на Родиона и с усмешкой спросил:

— А она когда-нибудь видела фотоаппарат вблизи?

— Видела, — обиженно проговорила я. — И даже трогала, не переживайте.

— Ваша задача, Шура, — наставительно произнес босс, — обучить ее всем тонкостям своего ремесла за сегодняшний вечер…

— Ну вот что, дорогие граждане, — Шура посерьезнел, лицо его потемнело, а кончики усов начали грозно приподниматься, — во-первых, это не ремесло, а искусство, да будет вам известно, а во-вторых, за один вечер она не сможет научиться даже пленку перезаряжать…

— Она у нас понятливая, не беспокойтесь. Дайте ей краткий курс высокого искусства фотографии, и она все поймет. Мария, ты знаешь разницу между выдержкой и диафрагмой?

— Смеетесь? У меня дома есть японская «мыльница», там все автоматом делается. Зачем мне эти тонкости.

— «Мыльница», дорогуша, — процедил сквозь усы Шура, — это для дураков. А мы говорим о профессиональной фотосъемке! — Он поднял вверх указательный палец. — Профессиональной, понимаешь? Это совсем иной уровень и другое качество снимков. И потом, любой идиот, взглянув на то, как ты держишь камеру, разоблачит тебя в два счета. Нет, Родион, это даже не смешно. Это издевательство над профессией.

— Надо, Шура, надо, — улыбнулся босс. — В противном случае у нас ничего не выйдет. Мария должна их зацепить.

— Вы что, собираетесь ловить бандитов на живца?! — дошло наконец до Шуры. — Закоренелых головорезов напустите на эту хрупкую маменькину дочку?! Вы в своем уме, Родион? Вы когда-нибудь вообще видели живых преступников?

Мыс боссом скромно потупились и промолчали, а Шура, вскочив с дивана, возмущенно продолжал:

— Да она умрет от страха, как только увидит их жуткие физиономии! Она начнет там трястись и плакать и все испортит! Они ее сразу раскусят и прикончат прямо там, в своем притоне! Вы взгляните на нее, Родион, ей нужно фотомоделью работать, в кино сниматься, но никак не играть в смертельно опасные игры с беспредельщиками! Нет, я на это не согласен, — он решительно рубанул воздух рукой. — Вы как хотите, а я этого ангела губить не собираюсь.

И пошел к холодильнику. Родион посуровел, сложил на груди руки и жестко спросил:

— Это ваше последнее слово?