Одна бессердечная ночь

— Я этого не говорил. Я сказал, что, как правило, с него начинают. — Он убрал с моей щеки выбившуюся прядь светлых волос. — Мои родители хотят, чтобы я работал в семейном бизнесе. Но я думаю, что хочу быть профессором. — Он выдохнул. — Я пишу диссертацию. Хотя и не должен думать, что это именно то, что мне хочется.

— Профессором в какой области?

— Философии.

Мой рот открылся от удивления.

— Ты — человек загадка, не так ли?

— Твой вопрос, один из способов описать получение довольно бесполезной степени.

— Она не бесполезная, если тебе этого хочется и нравится этим заниматься, — с жаром произнесла я, гораздо эмоциональнее, чем намеревалась.

— Скажи это моим родителям.

— Я точно знаю, что ты чувствуешь, когда твои родители думают, что твои мечты должны остаться всего лишь мечтами, — призналась я. — Например, мои родители считают, что диплом по английскому языку и писательская карьера бессмысленное занятие. Я же умная. Я могла бы стать адвокатом, врачом или еще кем-нибудь, работать в более практичном бизнесе. Если бы только я смогла достучаться до них, говоря, что все это не имеет для меня никакого значения.

Но это было почти невозможно. Они считали, что моя карьера писателя намного хуже, чем непрактичная, просто пустая трата денег. Мои родители хотели, чтобы я поднялась над чертой бедности. Диплом по английскому языку с таким же успехом, на их взгляд, мог быть поцелуем смерти.

— Кто бы говорил, — произнес он, делая еще один большой глоток вина из бутылки. — Тот секрет, который я тебе открыл. Это и есть главная причина. Они не принимают меня таким, какой я есть, а потом удивляются, почему я все время пытаюсь сбежать от них.

Я чувствовала, как мы невольно связаны своими ситуациями друг с другом. В каком-то смысле мы оба плыли по течению жизни. Словно лист, который поднял ветер и понес не в том направлении, просто понес по течению. Мне хотелось получить большего. Несмотря на то, что никто из родных не понимал моей одержимости.

— Я поняла, — наконец прошептала я, выпрямляя спину и продолжая болтать ногами над водой.

Пенн отставил бутылку вина в сторону и переплел наши пальцы вместе. И тут между нами что-то промелькнуло. Течение. Взаимопонимание. Начало чего-то нового. Это было необъяснимо и невероятно.

Мое тело загудело от возбуждения, анализируя правду, которую я раньше не замечала. Я всегда винила себя в том, что никогда по-настоящему не воспринимала свою жизнь. Каждый год, пока росла, переезжая в другой город, что накладывало отпечаток на все мои отношения со сверстниками. Но правда заключалась в том, что я никогда не встречала человека, который бы, действительно, меня так понимал.

Рука Пенн скользнула к моей щеке. Его большой палец провел по линии подбородка, вызывая мурашки на коже. Наши взгляды встретились на небольшом расстоянии. Мой мозг затуманился от вина, тело размякло и горело. Я сидела совершенно неподвижно, наслаждаясь этим моментом. Я хотела запомнить этот момент, желая пережить вибрацию между нами. Напряжение было почти осязаемым.

Вокруг нас раздавались судорожные вздохи других парочек, но мы все равно не разрывали зрительный контакт. Краем глаза я заметила, что огни Эйфелевой башни начали мерцать. Это было потрясающее зрелище, которым можно было отсюда насладиться во всей красе. Мое любимое зрелище во всем Париже. До этого момента.

Когда в сапфировых глазах Пенна замигали огоньки от башни, он наклонился ко мне. Обнял свободной рукой за талию, притягивая чуть ближе к себе. Он прижался своими губами к моим. Затем все остальное во вселенной исчезло.

Его губы были мягкими и сладкими, как мед. И сначала это было не совсем предложение, а начало какого-то танца. Он кланялся, ожидая моего реверанса, согласия на танец, сначала… позволяя нам достичь крещендо. Как только я ответила на его поцелуй, запустив руки в его темные волосы, потянув за короткие пряди, вся сдержанность у него тут же исчезла.

Я открыла губы, и его поцелуй стал неистовым. Как будто мы оба думали только о том, чтобы оказаться именно в этом моменте. Наконец-то я встретила подстать мне человека, который разговаривал с моей душой.

4

— Наша ночь еще не закончилась, — прошептал Пенн мне в распухшие губы.

На долю секунды я подумала, что, возможно, наша ночь уже закончилась. Ведь я сделала решительный шаг. Может вспомнить мою внутреннюю Эми и сказать ему, что мы должны пойти ко мне домой. Я смогу это сделать. Нижняя часть тела пульсировала от одного его поцелуя. Одного невероятного поцелуя, все другие бледнели в сравнении с ним.

Я могла только себе представить, что это значит, сделать следующий шаг вперед. Но я промолчала. У меня не было опыта в таких отношениях. И хотя я взяла у Эми презерватив... на самом деле, не собиралась его использовать.

— Что дальше? — Наконец мне удалось произнести.

Он прислонился к моему лбу своим.

— У меня есть идея. Безумная идея.

— А у меня есть только одна ночь. Поэтому ее нужно сделать запоминающейся.

На его лице появилась улыбка чеширского кота, мимолетная и коварная.

— Мне нравится это слышать.