Одиссея рейдера «Атлантис»

 Рядом с домом обнаружился загон, в котором люди с «Атлантиса» нашли тела двух свиней, давно мумифицировавшиеся в сухом и холодном воздухе. Кто-то предположил, что обитатели дома погибли где-нибудь на острове в непонятной катастрофе, или поспешно уплыли прочь бросив все имущество, включая консервы и животных в загоне. Создавалось такое впечатление, что в последний раз люди были на острове 18 ноября 1936 года — более четырех лет назад. Моор, использую портативную рацию, связался с крейсером и уведомил Рогге, что остров пуст. Тут же он получил ответ, в котором ему приказывали вернуться на судно.

 Рогге медленно ввел «Атлантис» вдоль берега в большую бухту. Местом стоянки корабля заранее был выбран залив Газелле — глубоководная внутренняя гавань, названная по имени немецкого исследовательского судна, которое незадолго до войны провело картографирование острова. Справочники Рогге содержали достаточно информации, чтобы можно было безопасно провести крупный корабль в бухту, однако ее не хватало, чтобы пройти во внутреннюю гавань острова. А капитан хотел бросить якорь в безопасной бухточке, которая являлась ответвлением залива Газелле и где можно было надежно скрыть судна Кроме того, эта бухта находилась близко к источнику свежей воды — водопаду.

 Когда «Атлантис» приблизился к узкому входу во внутреннюю бухту Рогге остановил корабль и бросил якорь. Он не рискнул двигаться дальше, пока его люди не промеряют глубины и не нанесут на карту безопасный проход с глубокой водой, пригодный для крейсера.

 В течение всего дня экипаж корабля промеривал глубину лотом, и к вечеру Рогге отдал приказ начать движение. Штурман включил эхолот и начали промерять глубины, в то время как Рогге двигал корабль вперед самым малым ходом. Крейсер полз буквально с черепашьей скоростью, он миновал две плавучих вешки, установленные днем командой, измерявшей глубину, и обозначавших створ безопасного прохода. Оператор эхолота громким голосом диктовал повторяющийся поток цифр: «Шесть с половиной фатомов морского лота». Внезапно «Атлантис» скользнул в сторону, сбившись с пути и пропустил третью вешку — машины не давали достаточной мощности, чтобы обеспечить скорость, при которой судно нормально слушалось руля. Рогге приказал прибавить ходу и корабль вернулся под управление рулевого.

 А затем матрос, сидевший на эхолоте и выкрикивавший фразу «шесть морских саженей», громко закричал «глубина пять фатомов!» Рогге отдал немедленный приказ «Стоп машина!» Двигатели замерли, однако «Атлантис» все еще продвигался вперед, когда раздался громкий скрежет, эхом отозвавшийся по всему кораблю. Одновременно с этим крейсер содрогнулся и остановился, ударившись о невидимое и не отмеченное на карте подводное препятствие.

 Рогге приказал дать полный задний ход. Корабль даже не шевельнулся, хотя винт вращался на полных оборотах. Увы, «Атлантис» оставался на грунте и не двигался.

 Первый помощник Кюн приказал командирам всех подразделений осмотреть отсеки и сообщить об имеющихся повреждениях. Аварийная партия дополнительно исследовала каждый отсек на корабле и через некоторое время вернулась с полным отчетом. Топливные цистерны не были повреждены, но в одном резервуаре, где содержалось восемьдесят две тонны пресной воды, теперь ощущалась заметная соленость — что указывало на имеющуюся пробоину.

 Капитан послал людей с лотами обойти вокруг всего судна и определить глубину. Все возвращались с одинаковым докладом — от двенадцати до двадцати пяти метров со всех сторон. Тогда озадаченный Рогге приказал водолазу спуститься в ледяную воду, чтобы определить, что же такое находится под днищем судна. После нескольких часов приготовлений водолаз спустился за борт. После некоторого времени, проведенного под водой, он поднялся на поверхность и доложил, что крейсер напоролся на огромную гранитную скалу, которая торчала из грунта, словно игла. Команда, ранее осматривавшая проход, не имела никакой возможности обнаружить эту отдельную торчащую гранитную скалу в больших массах воды, окружавших ее. Водолаз сообщил, что повреждение корпуса «Атлантиса» было очень серьезным, если не сказать — безнадежным.

 Рогге отказывался думать, что повреждение действительно было столь ужасным, как доложил водолаз. Хотя командир крейсера не имел водолазной подготовки, он сам надел глубоководный аппарат и погрузился в ледяную воду, чтобы лично осмотреть пробоину в корпусе «Атлантиса». Когда капитан вынырнул на поверхность и поднялся на борт, он сообщил об увиденном. Действительно, острая скальная «игла» пропорола двойное днище судна Тем не менее, Рогге охарактеризовал степень повреждений как «поддающиеся ремонту».