Одиссея крейсера «Варяг»

       В итоге боя в Сасебском заливе нам удалось потопить оба японских броненосца типа "Лондон" и два из четырех "Гарибальдей". "Идзумо", получивший торпеду и серьезные разрушения вследствие тарана катера Кудревича, сел на грунт прямо у причала. Однако он не опрокинулся, что дало повод японцам говорить лишь о его повреждении, но не утоплении. Еще один броненосный крейсер был поврежден торпедным попаданием, но остался на плаву. Японцы признали так же гибель минного транспорта и трех контрминоносцев. Еще два были повреждены - торпеды Болотникова попали точно в зону их стоянки.

       Наши потери - шесть катеров. Шестой - "Двадцать третий" лейтенанта Гаршина - выходил из атаки последним и был подбит снарядом с японского контрминоносца прямо в Сасебской бухте, в результате чего загорелся и потерял ход. Понимая, что уйти уже не удастся, экипаж взорвал свой кораблик. За дымом и маневрирующими в бухте японскими миноносцами, с других катеров за этим не уследили, и подобрать своих не смогли. Поэтому нужно отдать должное японским миноносникам: они вытащили из воды всех, даже тяжело раненных и обожженных механика и моториста, которые, увы, скончались в береговом госпитале. Остальные наши товарищи, включая восьмерых спасенных с других погибших катеров, вернулись из плена через пять месяцев после окончания боевых действий...

       Спустя сорок пять минут с момента прохода моего катера за бон, все было кончено. Провожаемые нестройной пальбой береговых батарей, "каэлки" уходили от залива Сасебо на запад. Впереди был виден силуэт "Риона", а дальше за ним дымы остальных егорьевских "рысаков".

       Второй брандер с винтом, наполовину вышедшим из воды, обессилено и безнадежно приткнулся к небольшому островку, и кто-то из вырубовских, не ожидая моей команды, уже снимает с него экипаж. Молодцы! Вовремя: из залива выходят несколько японских истребителей, направляясь к нашему брандеру. Нас им уже не догнать, а со скорострелками крейсеров днем они связываться не будут. Однако подцепляться придется на ходу. Слава Богу, что мы хорошо смогли в этом потренироваться...

Глава 11. Черные корабли. Третье пришествие.

        Токийский залив, Токио февраль 1905 года.

       Облачная пелена на востоке начала слегка сереть. Светает... Като Шиба вздохнул. Он заступил на пост три с половиной часа назад. Скоро ему предстояло сменяться. Дождевик вполне сносно держал влагу, винтовку он укрыл полой, так что особо тщательно чистить не придется. Но эта вселенская сырость все-таки доставала...

       Солдат Империи. Нет, сейчас - часовой. Затянув поплотнее капюшон, Като, время от времени посматривая вокруг себя, неторопливо промерял шагами границы своего поста. Сто двадцать шагов вдоль бруствера в одну сторону. Поворот. Сто двадцать в другую. Поворот. Три 280-миллиметровых гаубицы под бесформенными брезентовыми чехлами впереди. Поворот. Три гаубицы позади... Бетон потерны и бруствера. Темная, почти черная вода внизу. Плеск волн. Шум ветра. Шорох дождя... Ползущий по часовой стрелке молочный, перечеркнутый строчками летящих капель конус прожектора ближнего обзора. Где-то там, метрах в пятистах, маленькие серебристые гребешки волн в бледном пятне... Желтые лампы по сторонам внутренней пристани. Красный фонарь на конце волнолома...

       Зимой или в плохую погоду капитан Вакабэ менял караульных каждые 4 часа, дабы не вредить здоровью солдат, а главное, чтобы ощущение дискомфорта от холода и сырости не отвлекало их внимания, притупляя бдительность. Хотя, если честно говорить, эти самые внимание и бдительность притупились уже достаточно давно: их усиленная охранная рота несла караул на Форту Дайити уже больше года. Их вместе с пулеметной командой перевели сюда еще в декабре 1903 года. Вначале было трудно - самим пришлось вместе с наемными рабочими строить себе казарму, поскольку жилые помещения искусственного острова были рассчитаны на размещение полного штата артиллерийской прислуги, минеров и всего лишь взвода пехоты.

       Однако, слава богам, все трудности были преодолены успешно. С офицерами им повезло: что капитан Вакабэ, что оба лейтенанта - Хиро и Танигучи, были вполне спокойными людьми, лишенными излишнего снобизма или бессмысленной злобности. Избивали солдат в их роте только за серьезные провинности, а вместо обычного сержантского мордобоя, офицеры ввели в практику наказание битой, как это принято на флоте. Конечно, пятая точка болела после этого жестоко, но зато "портрет" при экзекуциях не страдал.

       Муштрой и беготней с полной выкладкой солдат особо не доставали. А то, что регулярно заставляли практиковаться в стрельбе, знании помещений и вооружения форта, а так же силуэтов военных судов, как своих, так и неприятельских, так на то и война. Одним словом, рядовой Като был вполне доволен как начальством, так и течением своей службы. Размеренным и спокойным. Что не могло не радовать, особенно после того, как из Маньчжурии стали приходить все более печальные вести о больших потерях в армиях маршала Оямы.