Одиссея капитана Блада - английский и русский параллельные тексты

You also know that his numerical advantage -possibly counter-balanced by the greater steadiness of the regular troops on the other side - and the advantages he derived from falling by surprise upon an army that was more or less asleep, were all lost to him by blundering and bad leadership before ever he was at grips with Feversham.	Вы знаете также, что численное превосходство повстанцев и некоторое преимущество, заключавшееся в том, что повстанцы имели возможность внезапно напасть на сонную королевскую армию, оказались бесполезными из-за ошибок командования, и сражение было проиграно Монмутом еще до того, как началась рукопашная схватка.
The armies came into collision in the neighbourhood of two o'clock in the morning.	Армии встретились примерно в два часа ночи.
Mr. Blood slept undisturbed through the distant boom of cannon.	Блад не слышал отдаленного гула канонады.
Not until four o'clock, when the sun was rising to dispel the last wisps of mist over that stricken field of battle, did he awaken from his tranquil slumbers.	Только в четыре часа утра, когда начало подниматься солнце, разгоняя остатки тумана над печальным полем битвы, мирный сон Блада был нарушен.
He sat up in bed, rubbed the sleep from his eyes, and collected himself.	Сидя в постели, он протирал глаза, пытаясь прийти в себя.
Blows were thundering upon the door of his house, and a voice was calling incoherently.	В дверь его дома сильно стучали, и чей-то голос что-то бессвязно кричал.
This was the noise that had aroused him.	Этот шум и разбудил Питера.
Conceiving that he had to do with some urgent obstetrical case, he reached for bedgown and slippers, to go below. On the landing he almost collided with Mrs. Barlow, new-risen and unsightly, in a state of panic.	Полагая, что его срочно вызывают к какойнибудь роженице, он набросил на плечи ночной халат, сунул ноги в туфли и выбежал из комнаты, столкнувшись на лестничной площадке с миссис Барлоу. Перепуганная грохотом, она ничего не понимала и металась без толку.
He quieted her cluckings with a word of reassurance, and went himself to open.	Блад успокоил ее и спустился открыть дверь.
There in slanting golden light of the new-risen sun stood a breathless, wild-eyed man and a steaming horse. Smothered in dust and grime, his clothes in disarray, the left sleeve of his doublet hanging in rags, this young man opened his lips to speak, yet for a long moment remained speechless.	На улице в золотых лучах восходящего солнца стоял молодой человек в изодранной одежде, покрытой грязью и пылью. Он тяжело дышал, глаза его блуждали. Находившаяся рядом с ним лошадь была вся в пене. Человек открыл рот, но дыхание его прерывалось и он ничего не мог произнести.
In that moment Mr. Blood recognized him for the young shipmaster, Jeremiah Pitt, the nephew of the maiden ladies opposite, one who had been drawn by the general enthusiasm into the vortex of that rebellion.	Блад узнал молодого шкипера Джереми Питта, племянника девушек, которые жили напротив его дома.
The street was rousing, awakened by the sailor's noisy advent; doors were opening, and lattices were being unlatched for the protrusion of anxious, inquisitive heads.	Улица, разбуженная шумным поведением моряка, просыпалась: открывались двери, распахивались ставни окон, из которых выглядывали головы озабоченных и недоумевающих соседей.
"Take your time, now," said Mr. Blood.	- Спокойней, спокойней, - сказал Блад.
"I never knew speed made by overhaste."	- Поспешность никогда к добру не приводит.