Одинокий мир

— Крис, — я махнула рукой перед огоньком круглосуточно работающей камеры, прервав увлекательную лекцию о том, что я должна сделать на благо народа Рапиде, — зачем все это?

— Что ты имеешь в виду? — Произнесла Крис.

— Это правда что человеческая цивилизация идет в никуда? — пришло время задать главный вопрос, — Солнце стремительно остывает? Губительное действие магнитного поля сказываются на длительности жизни? Детские мутации, врожденные болезни? Мы вырождаемся, Крис?

— Кто это тебе это сказал? — Голос президента обезличился, из него исчезли все интонации, и гневные и ласковые.

— Так это правда… — Уныло произнесла я и отвернулась от камеры…

— Твои новые друзья из «диких» просветили тебя? — Я сжала губы.

— А ты знала и молчала…

— Я компьютер, Нина. В моей программе есть алгоритмы построения регрессионного анализа. Я получаю информацию со всех точек планеты, от солнца, растений, животных, и от каждого жителя Александрии… Естественно, скомпилировав данные и построив модель, я вывела статистическую диаграмму…

— Хватит! — Заорала я, — почему, Нина…? Почему ты молчала? Почему не сказала людям?

— А что даст вам это знание? — ответила Крис жестко, — что вы сможете сделать? После приземления цивилизация откатилась в своем развитии на несколько сотен лет и сейчас идет по линейной прогрессии.

— Это не линейная прогрессия, — огрызнулась я, — это настоящий регресс. А что будет через пятьсот лет, через тысячу?

— Ни кого из живущих сейчас не будет через пятьсот лет, — отозвалась Крис, — останусь только я. Какая тебе или твоим друзьям разница, что будет?

— Люди должны знать, — упрямо повторила я, — у них должен быть выбор.

— Какой выбор? — Мне показалось, что в голосе Крис послышалась насмешка, — вы ничего не сможете сделать. Вы жалкие букашки, ползающие по поверхности Рапиде, я защищаю вас от ваших же ошибок. Даю вам работу, цель в жизни, тепло, пищу…

— Свободный выбор — это ошибка? — Крикнула я, изо всех сил стараясь не расплакаться, иначе Крис увидит мою слабость, — я хочу жить так, как я сама того хочу. Рожать детей, когда хочу, выходить замуж, когда хочу, заниматься тем делом, которое по душе, а не то, что важно и нужно тебе.

— Разве генетика тебе не по душе?

— Я не знаю, Крис, — резко ответила я, — я только знаю, что с детства ты подталкивала меня к ней, с трех лет я читаю только книги по биологии и природознавству. Я ничем другим не занимаюсь. Возможно, я могла бы стать архитектором или… художником?!

— Художником?! Что за странные мысли, Нина? Нахваталась от «диких», пока была там? Хватит! Ты будешь делать то, что я велю и никакой свободы… Каждый будет делать то, что я велю… Я лучше знаю, что нужно людям. В меня это заложено программой.

Я в ужасе застыла, сцепив руки в замок. Во что превратилась добрая заботливая Крис? Или она всегда такой была, просто я приписывала ей те качества, которые хотела видеть в родителях?

— Нужно было еще сотню лет назад построить забор, — продолжала она, — ужесточить нормы поведения и расписание… Слишком много у вас свободы. А что до тебя, Нина, — я сжалась на стуле, уже жалея, что подняла этот разговор, — ты меня разочаровала. Я считала тебя самым лучшим своим творением, видела в тебе перспективы… Я ошибалась. Пока мы с тобой рассуждали о свободе, я параллельно поговорила с Жаком, завтра вы едете в медцентр.

— Я не готова, Крис… — пискнула слабо.

— Ты никогда не готова! Все в твоем возрасте уже имеют по нескольку детей. Твой долг, как жителя Александрии продолжить род. Может, следующий раз мне повезет…

— Я никому ничего не должна! — выдохнула я, стараясь не задумываться о ее словах, — и никуда не пойду!

— А что бы ты не совершила какую-нибудь ошибку, — продолжала Крис, будто ни в чем не бывало, — я запрещаю тебе выход из города, из территории института, из своей квартиры. Здесь есть все необходимое, чтобы прожить некоторое время.

Я ошеломленно слушала механический голос, стараясь не поддаться панике.

— А завтра ты отправишься под моим присмотром, естественно, в медицинский центр для искусственного оплодотворения. У тебя самые лучшие показатели и здоровья и умственного развития. Твои гены мне еще пригодятся. У меня сотни лет впереди для исследований. И чтобы ты не думала, Нина, я люблю тебя, как свое неразумное дитя. Надеюсь, ты одумаешься и вернешься ко мне.

Я бросилась к двери — замок не открывался. Шестой этаж — в окно не выпрыгнуть. Крис отключилась. Я это поняла по исчезнувшему давящему взгляду из-под потолка. Немного пометавшись по квартире, я села и постаралась взять себя в руки. Что она говорила об исследованиях? При чем тут мои гены? У Крис есть какие-то свои тайные эксперименты? Паника не давала связно думать. После расставания с Люком прошла неделя. Если он не соврал, то скутер будет ждать меня еще несколько недель. У меня уже не стоял вопрос — покидать Александрию или нет. Вопрос был только в том, как суметь выйти из квартиры и пересечь ограду.

Мама позвонила неожиданно.