Одинокая волчица. Знак богини

Лара кивнула, довольная, что хоть кто-то может трезво оценить опасность.

– Вот-вот. Про гномов я вообще молчу. Из вас я бы взяла только Джемтальта.

– Да? И почему? – удивился Олег. Девушка крепко задела его самолюбие. – Чем я тебя не устраиваю?

Лара хмыкнула.

– Тебе как сказать, по правде или чтобы не обидно было?

– Лучше правду, – попросил парень, и девушка кивнула.

– Хорошо. Гномы очень щепетильны в некоторых вопросах. Так, они почему-то уверены, что каждый настоящий мужчина должен носить оружие.

– И ты разделяешь это заблуждение? – спросил Олег.

– Да. И это не заблуждение, а уверенность. Традиция, если хочешь. Хотя о традициях лучше даже не заикаться – уверена, вы не знаете ритуала. Но единственными, кому позволяется не иметь при себе оружия, это Джентльмены Удачи. Гномы относятся к ним с большим почтением.

– И что, они могут не принять даже Вольного Странника?

– Олег, а ты уверен, что они в него верят? – с насмешливой вкрадчивостью уточнила Иллариона Ванн-Хейк. – Ни разу в разговоре ни один гном не упомянул о тебе.

Он задумался.

– В детстве меня учили искусству сражаться. На мечах. Это было, так сказать, в прошлой жизни.

– И что? Ты хорошо научился?

– Нет, – честно, чуть задумавшись, ответил он. Иллариона только пожала плечами.

– Я все равно не советовала бы тебе идти к гномам. По крайней мере, без меня.

– А я? – вдруг спросила Несс. В её голосе сквозила обида. – Меня почему ты не взяла бы? Из-за того, что я слепая?

Лара снова рассмеялась.

– Ты действительно не понимаешь? Дело не в том, видишь ты или нет! Ты же эльф!

Несс покачала головой.

– Нет.

– Как же нет? Ты кого обманываешь – меня, себя или всех по очереди? Ты думаешь, я не могу узнать эльфа?

– Конечно, я так не думаю. Просто я эльф только наполовину. А бабушка с маминой стороны – гномка. А дед – человек. Папа у меня действительно эльф, но тоже не совсем чистокровный. И я уже общалась с гномами ранее.

– Но не в их ущелье! Ладно… – девушка чуть задумалась, – ты знаешь имя своей бабушки? У тебя есть ещё родственники среди гномов?

– Бабушку зовут Сантехель. Она из северных гномов. И, кажется, у неё есть младший сын. Сандрион, что ли…

– Сандрион Языкастый? – уточнила Лара – Он достаточно известный гном. Известный тем, что постоянно лжет, придумывает невозможные истории со своим участием. В мире гномов не пользуется большой популярностью. А вот его мать… кажется, Анадрион называл её имя… она вот достаточно уважаема. Может, в самом деле сработает.

– Кто такой Анадрион?– поинтересовался Джемт.

– Мой хороший знакомый, почти друг. К нему и можно было бы обратиться.

Это имя показалось Ванессе знакомым. Она его слышала… и кажется, даже знает, где именно!

– Анадрион? Это не тот, ну…твое третье дело? Двое воришек?

Иллариона удивленно кивнула. Вот такого она точно не ожидала. Неужели кто-то помнит все её дела… и самое удивительно, что она сама уже их не помнит все.

– Ну… да. Правда, я не уверена, что оно было третьим. Я уже сбилась со счета, да и никогда не вела его.

– То есть существует возможность, что я смогу с вами пойти? – уточнила Ванесса.

– Да, но мне надо все обдумать. Я завтра утром ещё с картой посижу, ладно?

Никто не спорил. К тому же и спать всем хотелось. Кроватей в комнате не было, но были матрасы. Как раз четыре штуки. Пока все укладывались, Джемт тихо спросил у Лары.

– Почему ты сказала, что взяла бы меня с собой? Из-за того, что я из рода Джентльменов Удачи?

– Ну, и из-за этого тоже. Один из твоих братьев спас Анадриону жизнь.

– Только из-за этого? Но у меня почти нет силы, только имя…

– А вот в этом, Джемт, ты заблуждаешься. По-настоящему силен тот, кто понимает, что не всесилен. Это понимание – большая составляющая любой силы, можешь уж мне поверить.

Парень улыбнулся. Все-таки у него теплая, искренняя улыбка. Тут до них долетел обрывок разговора Ванессы и Олега.

– Несси… ты все ещё злишься на меня?

– Я не злюсь. Я в тихом бешенстве. Ты безрассуден.

– Несси…мне очень нужна твоя поддержка.

– Я не собираюсь поддерживать тебя в твоем стремлении… – недоговорив, Несс обернулась на Лару. – Ты меня понял. И ты свой выбор сделал.

Иллариона легла, положив под голову свой мешок. Ей уже случалось ночевать прямо в одежде. Даже слишком часто, пожалуй. Она положила яхоты рядом и закрыла глаза. В голове роем вились разные мысли. Эти два дня слились в один, и… худших дней она и не помнит. Хуже ничего не может быть.

Она знает, что, когда закроет глаза, увидит пожарище. Как и вчера. Олег прав, она наверняка ночью плакала и звала Кару, и просила прощенья, и обещала помочь. Ведь это она, она сама виновата в том, что случилось. Родители погибли. И все остальные. Кажется, она даже сейчас не осознает настоящего значения этих слов. Её не покидает ощущение, что это просто очередное дело, после которого она вернется домой, обнимет маму, пожмет руку отцу…

Нет. Этого не будет. И в груди что-то продолжает гореть, словно её действительно обожгли. Будто искорка пламени, в котором сгорели люди Приэля, поселилась в её сердце.