Одиночный Дозор

Огоньки густо осыпались на землю, вампир сжался в упругий комок, то ли выдавливая из себя остатки чужой магии, то ли группируясь перед решающим прыжком.

Где-то на краю сознания послышался прерывистый волчий вой, словно Леша Малявин никак не мог определиться, на какую луну из трех сегодня выть. Никита, переводя дух, рефлекторно взглянул на пыльно-серебряное небо. На нем не было цветных лун. В небе летели серебряные птицы, взмахивая тяжелыми крыльями, плыли пузатые рыбы, набитые стальными опилками, парили извивающиеся змеи и гады, и переливалась розовая патока четвертого слоя, рождая бесчисленные голограммы зверей и птиц. И весь этот небосвод, полный полупрозрачных видений, опускался на землю, по которой стройными колоннами маршировали в тумане обезличенные манекены, уходя на немыслимую глубину, перемешиваясь, поднимаясь кверху. Все вокруг заклубилось и закружилось. Если верить Трофиму — Сумрак продолжал перезагружаться и активировать архетипы живых существ, следуя каким-то своим, неподвластным пониманию программам.

Вампир, успевший прыгнуть, взвыл от ужаса, вспахивая хриплым криком студнеобразный воздух. На миг земля и небо соприкоснулись, жизнь и время остановились, а затем Сумрак выплюнул в реальный мир всех четверых: Светлого дозорного, Темных Иных и истекающую кровью девушку. Никита едва успел оттолкнуть от себя когтистую вампирью ручищу, как упыря с силой отбросило назад, небо рвануло вверх под аккомпанемент волчьего воя…. Или не успел? Внизу живота стало горячо и липко, в самом животе больно… Никита вцепился в загривок Малявину, подбиравшемуся к окровавленной девчонке, и вместе с оборотнем покатился по земле.

— Не смей! — прохрипел он, намертво обнял зверя за шею и дернул прочь от жертвы.

Сбивая мусорные контейнеры и кувыркаясь друг через друга, они вывалились с аллеи кладбища на какой-то хозяйственный двор. Вампир, тоже выпавший в человеческую реальность, ошалело помотал головой и бросился вслед за ними — добивать свидетелей, с нечеловеческой легкостью перемахивая через памятники и могилы.

За оградой на улице взвыла сирена, раздался визг тормозов.

— Ночной Дозор! Стоять!

Старые бетонные столбы, установленные вдоль кладбищенской аллеи, заканчивались слепыми отрезками железных прутьев. Фонари здесь были вроде и ни к чему, но этой ночью ядовито-белые магические огни вспыхнули на слепых столбах почти праздничным освещением. Кладбище залил рассеянный свет, от оград и гранитных плит протянулись черные тени.

— Саша, вампир! Без печати! Гастролер… — прохрипел Сурнин, чувствуя, как ослабли под руками стальные мышцы оборотня, и зверь, прерывисто дыша, осел на задние лапы. — Он опасен, крови под завязку… нажрался… Возьмите его…

— Я понял, за мной!

Вездесущий Саша Спешилов ударил знаком Силы вслед кровососу, бросившемуся наутек. Мимо Никиты и оборотня промчался в белом сиянии боевой маг Володя Меркушев и нырнул в тень, уходя в Сумрак вслед за Саньком. Потом пришла боль, Никита попытался встать, схватился рукой за живот и упал на четвереньки, уткнувшись в горячий бок волка.

— Пошли отсюда, дозорный! — прорычал Алексей Малявин. — Сейчас на меня еще девчонку повесят!

Никита что-то нечленораздельно простонал в ответ.

— И тебя!

Над ухом лязгнули клыки. Оборотень цапнул Светлого дозорного за шиворот и как куклу потащил прочь, через хозяйственный двор, на улицу, проломив забор и не обращая внимания на слабые попытки жертвы вырваться. Не выпуская добычи, он выскочил на проезжую часть, пустую в глухой ночной час, разжал челюсти и завертел головой.

Такси появилось как по волшебству. Машина остановилась рядом с ощерившимся волком и окровавленным мужчиной, корчившимся на асфальте. Раздувшись от гордости, на переднем сиденье рядом с водителем сидел Вовка Светлов. Он все-таки не смог противостоять искушению настоящего ночного приключения. Как тут устоишь? Еще несколько дней назад он был подслеповатым неудачником, у которого из всех земных благ имелась только комната в московской коммуналке. И личный враг Ленька, благополучный до тошноты. Но избрав путь Князя Тьмы, Вовка приобрел нечеловеческие способности, которые не терпелось проверить в деле. Он слышал ночь и видел, как днем, он чуял зверье, крадущееся в темноте, улавливал каждый шорох и всей кожей впитывал ласкающий холодок лунных лучей. При регистрации в Дневном Дозоре ему выдали бонусный пакетик донорской крови, ее вкус наливал тело Иной жизнью, а разум — чувством вседозволенности. И он, конечно, был самым благородным из злодеев! Только чересчур любопытным, непоседливым и совсем неопытным. Это Никиту и спасло.

— Грузи! — прорычал Малявин.

— Стой… — Никита вцепился в густую шерсть оборотня и приподнялся, стараясь дотянуться до уха. — Что… ты… видел? — прошептал он.

— Много волков. Черно-белых, — пролаял Малявин и передернул шкурой.

— А… Сумрак…

— Исчез вместе с ними. Грузи! — снова рявкнул оборотень и стряхнул с шеи руку Светлого дозорного. — Умрет — мы виноваты будем! Меня Светлые рядом с ним видели.

— Не умрет. Я знаю, что делать!