Одиночество в сети. Возвращение к началу

– Это не ты выбрал себе отца, – сказал он. – Все это случилось, когда ты еще не существовал. Если бы он стибрил у тебя зубную щетку и полетел с ней в лабораторию, это могло бы означать, что он сомневается. Но он не сомневается. И не будет сомневаться. Вот я, например, отец троих детей, которых у меня отняли. У меня никогда не было мысли проверять, моей ли они крови и моего ли семени. Потому что зачем? Я все равно любил бы их, даже если бы у них не было ни одного общего со мной гена. Хотя у меня было много причин для такого теста. Спектр, твою мать, сдвинулся у этих гребаных лаборантов. Это ж надо! На несколько микрон! И ты из-за этого пьешь со мной вино ночью? Оно конечно хорошо, что есть с кем выпить, только вот что я тебе скажу: у любви совершенно другой спектр…

Вернулся домой. Никак не мог понять, почему он не пьян. Ведь выдул с Искрой под магазином две бутылки вина. Уснуть смог, только когда за окном забрезжил рассвет.

Около полудня его разбудил звонкий лай собаки. Он вышел на балкон. Дейзи прыгала и нетерпеливо бегала вокруг большого рыжего кота, который не мог преодолеть ограждение, поэтому стоял на задних лапах и грозно шипел. Он позвал Дейзи. Она повернула свою маленькую голову к нему и радостно замахала хвостиком. В этот момент кот вскарабкался на сетку и перепрыгнул через забор.

Потом спустился на кухню. С чашкой кофе вернулся на чердак, достал книгу, начал нервно листать страницы. В конце концов нашел этот фрагмент.

Она бросила взгляд на корзину. На самом верху лежала плексигласовая модель двойной спирали.

Я злая, жестокая, отвратительная баба, – подумала она. – Разве можно так поступать с ним? С ним!

Она сунула руку в корзину. Закрыла глаза. AT, ЦГ, потом опять ЦГ и потом три раза AT…

В комнату вошла секретарша.

– Пожалуйста, не плачьте. Вы к нам вернетесь. Родите ребеночка, поставите на ножки, и вернетесь к нам.

«Нет. Сюда я не вернусь. Никогда не вернусь», – подумала она, встала и взяла сумку.

Попрощалась с секретаршей…

Вчера во время пробежки у него в голове всплыла сцена из книги, где ОНА прощается с офисом, собирает свои вещи. Он был уверен, что плексигласовая модель спирали ДНК, такая важная во всей этой истории, не могла оказаться в мусорной корзине. А по прочтении этого фрагмента укрепился в своей убежденности.

А еще он вспомнил ту удивительную ночь, которую провел с матерью на балконе. И ее слова о письмах, которые он послал ей из Штатов: «Они все еще у меня. Я храню их вместе со всеми остальными памятными для меня вещами. В старой ржавой коробочке. На верхней полке в кладовке».

Кстати, – подумал он, – это своего рода странная ирония судьбы. Возможно, когда-нибудь в другой раз еще один кусочек ДНК повлияет на его жизнь…

На велосипеде он рванул домой. К лифту решил пройти через гараж. Машин родителей не было. Меньше всего он хотел бы встретить их сейчас.

С антресоли стенного шкафа достал жестяную коробку. Под кипой конвертов и пожелтевших документов нашел обернутую шелковым платком цветную модель спирали ДНК. Красная нить с маленькими отверстиями, фрагменты ненарушенной части слева соединялась с бело-красными и желто-голубыми парами плоских палочек с черной ниткой справа, создавая скрученную, уходящую вверх винтовую лестницу. На белых палочках были написаны буквы A, на красных T. Зеленые были в верхней части буквы Ц, а синие – Г. Если на это посмотреть сверху, можно было увидеть последовательность пар букв: AT ЦГ ЦГ AT AT AT ЦГ AT ЦГ AT…

Он снова обернул плексигласовую спираль платком и осторожно сунул ее под кипу бумаг.

Когда он вернулся в дом номер восемь, первое, что сделал – позвонил Наде.

– Куба, что случилось? Все в порядке? Ты здоров? – спросила она.

Он услышал беспокойство в ее голосе:

– Подожди, пожалуйста, не отключайся, я выйду на улицу, здесь плохо ловит, – сказала она.

Сначала он слышал звук ее шагов, а через некоторое время – шум улицы.

Он проговорил с Надей больше двух часов. Закончили, только когда она предупредила его, что в телефоне скоро сядет батарея.

Эпилог

Это была идея Нади – пригласить его родителей на Рождество. Она все подготовит. Освободит гостиную от книг, купит новую лампу. Вставит все фотографии в рамки. Натрет пол. Накроет стол той самой скатертью, которую вышила бабушка Сесилия. Когда приезжал дядя Игнаций, они всегда собирались за рождественским ужином в гостиной. И только когда их стало трое, переместили празднование на кухню.