Читаем Одиночество. Том 1 полностью

Одиночество. Том 1

Что же есть эта книга. Автобиография, ну как же оригинально. Происходящее, а до этого – прошедшее. Просто я начал писать с конца. Вернее, вёл дневник, получается, начиная с 7 главы. Уже затем выходило по мере прозрения затрагивать службу, затем – события до неё, после – студенческую жизнь, потом – школьную. По убывающей. Как и мой вектор развития. Шучу. Спасибо большое, вы прочитали то, что я доверил. Свои мысли, свои мечты, свои результаты, вроде как, стараний, свою жизнь. Не знаю, что станет дальше. Просто не будьте, как я.

nepridumalname

Биографии и Мемуары / Документальное18+
<p>nepridumalname</p><p>Одиночество. Том 1</p>

Чтобы творить, мне нужно одиночество. Это и моя пустая вторая качель во дворе у дома, и ночной парк, и набережная в тишине.

Что нам кажется самым важным? Любовь. Но она есть самая большая проблема. Порой от неё зависит желание жить.

<p>1</p>

Ещё в 6 лет у меня появилась первая мысль о суициде. Мне казалось, что я не смогу без родителей, потеряюсь, буду вечно плакать, бояться чего-то, так как я ничего не понимал.

Гуляя летом, на горке каталось много детей. Все смеялись, бегали, играли, а я, скривив лицо, попросил родителей уйти отсюда. Мне не было приятно, вовсе не комфортно. Возвращаясь туда же вечером, в сумерки, катался один с игрушкой. Прекрасное время.

В школе как-то не задавались взаимоотношения с ребятами, я был послушный и глупый. Отставал в общении, будто. Друзей по сути не было, хотя с кем-то решался поболтать. Но я не знал, о чём. И ничем не увлекался. Мальчики с класса уже интересовались тачками, играми, девочки ходили в кружки, а я был никем. Как и сейчас. Я ничего не знал и ничего не хотел. Если говорить о том, что я смотрел мультики, то я не стал их фанатом. Будто мимо смотрел, не ловя смысла картинки. Просто смешно иногда было, а в остальном я не думал.

Книжки читать ленился, но с бабушкой – любил. Ещё просто картинки смотреть нравилось. Родители думали, что я умный и много читаю, а я всматривался в иллюстрации и подрисовывал усы, и прочее. Так делал мой брат, поэтому я делал также. Хотя мне это особо и не нравилось. И вообще многое не нравилось. Что дома все смотрят телевизор, а мне не с кем играть в игрушки. Старший брат поиграет чуть, потом говорит, что ему надоело, а всё убирать оставалось мне. Во дворе играл в футбол, но общаться не выходило с ребятами. Я их не понимал. Я часто вообще забываю, что мне говорят, что я вижу, слабо ориентировался без взрослых.

Меня плотно опекали, контролировали. "Доедай свою силу!", – убеждали, если не хочу доедать невкусную мне еду. Долго усваивается какая-то информация. Было страшно от того, что мне нужно 11 лет быть где-то с людьми и что-то писать, читать, учить, говорить, запоминать. Касаемо людей. Мне было сложно. Поскольку я смотрел в зеркало и я не нравился себе. Урод.

Уже в детстве оценивал себя. И не способен принять себя. Это и мерзкий голос, и неуверенность, ранимость, слабость, тупость, внешнее отсутствие красоты. Как тут быть как все? Слепая вера в бога из-за родителей. Я не осознавал, кто такой бог и почему его не видно, хотя всюду его иконы. Почему у него просят прощения и за что-то вечно благодарят? В моей семье все были будто чем-то недовольны. И все, если честно, тормознутые. Таким же стал и я.

Поражаюсь рассказам всех этих людей, что вспоминают случаи из детства, подростковой жизни, они чем-то занимались. У меня же ничто не происходило. Как так. Привык подавлять эмоции, слова, молчать.

Для меня было счастьем прогулять учёбу. Сейчас я не учусь. И не знаю, страдаю ли я сейчас, или счастлив. Но мне от такого расположения дел становится плохо, только занятия спортом помогают чувствовать своё тело, но это будто оболочка, которую можно ощутить, а нутро отсутствует. Когда я был маленьким и верил в деда мороза, всё было иначе.

Возможно, глупость необходима для хорошего самочувствия, да вот сейчас я её имею но, к сожалению, осознаю такой факт. Отсюда ещё труднее.

Среди чужих незнакомых людей хотелось плакать. И одного гулять не отпускали лет так до 10. Кошмар.

Что дальше. Я пошёл в школу, где в программе есть обязательная спортивная секция. Мне она не нравилась. Но тут уже играет роль прививание ярлыков, что из меня растёт мужчина, за себя нужно постоять, перспективы пойти на государственную службу после этого заведения. Почему я тогда не мог сказать нет?

Я бы спас себя! Одна преподавательница спросила меня, мол, зачем я сюда пришёл? Не в упрёк, а из лучших соображений, ведь я учился хорошо и казался воспитанным. Она сказала, что борьба как вид спорта – разрушает, мне нужна творческая сфера, что будет созидать. Танцы. Либо гимнастика.

Но я тупил и продолжал терпеть такую жизнь, где я дрожу от вида девочек. В классе весь контингент составляли мальчики. И не удалось избежать их унижений, подколов, мелких подстав, насмешек. Родители, которые сами не шарят, мне говорили, что я не должен обращать внимание, ведь мне просто завидуют. Но это не так работает, и мне не завидовали! Почему я сам не мог понять, почему эти люди ко мне так относятся?

Оценить и взвесить проблему смог лишь после ухода из этой школы по причине больной ноги. Остальные с такой же и даже более серьёзной травмой оставались и всё равно доучивались, однако я нашёл удобный предлог, дабы уйти наконец.

Наступает новая эра. Период свободы, изменения меня, формирования личности. В колледже, учиться куда пошёл в отчаянии, узнав после, что мог устроиться в место и получше, но уже поздно, мне понравилось.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии