Один в море воин

– Тигран Митонасян, – сказал армянин, чуть помедлив. Он решил, что врать не имеет смысла. Все равно они могут проверить. К тому же зачем врать лишний раз? Официально он не замешан ни в чем грязном. Да, бывший советский подданный. Да, был послан работать в Ирак. А потом не мог оттуда уехать, проклятый режим Хусейна ему этого не позволял. Но сейчас, когда под мощными ударами героических сил антихусейновской коалиции режим затрещал по всем швам, он и решил воспользоваться случаем и удрать из страны. Примерно в таком ключе и нужно все представить. Правды достаточно много, чтобы его было не за что ухватить.

– Я армянин, – продолжил Тигран, не дожидаясь следующих вопросов. – Бежал из Ирака.

– Вот как? Это было иракское судно? – янки неумело притворился удивленным.

«А то вы не знаете!» – подумал Тигран.

– Да, – вслух сказал он. – Мы вышли из Басры.

– Как вы оказались на борту?

Тигран заговорил. Он быстро пересказал американцу свою полуреальную, полувымышленную биографию и поведал ему историю о том, как после первой же бомбежки удрал из Багдада, добрался до Басры, проник в порт и, сумев за небольшие деньги договориться с матросами одного из сухогрузов, попал на корабль. Янки кивал и записывал.

– А куда вы направлялись? – спросил он, когда армянин умолк.

– Ох, да мне все равно было, лишь бы из Ирака выбраться. Я же как христианин столько гонений от Хусейна вытерпел!

– Но все-таки, куда вы планировали попасть в конце концов? На родину, в Армению?

– Нет, – покачал головой Митонасян. – У меня там уже и не осталось никого. Скорее всего в Ливан, там мой троюродный брат живет, ресторан содержит. Уж не прогонит родственника, я думаю.

Здесь Тигран не врал, троюродный брат, владелец ресторана в Ливане, у него в самом деле был. Да и еще в паре стран нашлись бы дальние родственники. Армянская диаспора – одна из самых финансово сильных и разветвленных в мире.

Янки записал и этот ответ Тиграна и только теперь перешел к главному.

– Что вы можете сказать о том, что происходило на корабле непосредственно перед тем, как он начал тонуть?

Тигран чуть помедлил с ответом, быстро обдумывая, о чем ему говорить, а о чем нет. Врать, что не видел совсем ничего, нельзя. Американцы могли видеть его на палубе в бинокль. Да и про спутники не стоит забывать – сейчас техника такая, что с орбиты можно номерной знак машины сфотографировать. Вдруг один из них как раз сейчас был над этим районом? Их ведь теперь вокруг Земли не одна сотня крутится.

– Я и сам толком не понял, господин, – сказал он, стараясь, чтобы лицо и голос у него были как можно простодушнее. – То ли террористы какие-то появились, то ли, наоборот, полиция иракская. Не знаю. В общем, какие-то люди с автоматами. Командиром у них был такой здоровенный араб, они его называли Хасаном. Он капитану корабля приказы отдавал, а тот слушался.

– Вы этого Хасана раньше видели?

– Нет, никогда. Так вот, когда ваши люди появились на корабле, Хасан одного из них увел куда-то. А через минуту или две раздался крик. Ваши солдаты на крик кинулись, но тут их эти автоматчики и расстреляли. По мне тоже чуть не попали, хотя я к самой стенке прижался и тихо стоял.

Американец поморщился, но вслух о своем отношении к трусливому поведению собеседника ничего не сказал. Видимо, счел ниже своего достоинства.

Допрос продолжался еще долго, но больше ничего важного Тигран не рассказал. Когда американец уже собрался уходить, армянин спросил:

– А кроме меня, с корабля спасли кого-нибудь?

Ответа на этот вопрос он ждал с замершим сердцем. Если янки выловили из моря кого-то из гвардейцев, он и его может заложить.

– Еще трех матросов, – ответил американец. – Больше никого спасти не удалось. Волнение было сильное, волны разносили всех в разные стороны, а у нас было только два катера. К тому же никто, кроме вас, спасательных жилетов не надел.

«Матросы – это еще ничего, – подумал Митонасян. – Никто из них о том, кто я на самом деле, не знает».

– А что теперь со мной будет? – спросил он, обращаясь уже к спине выходившего из каюты янки.

Тот обернулся, пожал плечами:

– Да ничего. Спишем вас на берег, и все.

– Но у меня же ни денег, ни документов, – заныл Тигран, решив, что в данной ситуации это будет вполне уместно.

– Это уже не мое дело. Поговорите с начальством, – отрезал американец и вышел из каюты.

«Кажется, пока все складывается неплохо, – подумал Тигран. – Во всяком случае, куда лучше, чем могло бы быть. Конечно, денег и бумаг у меня и правда нет. Но зато есть свобода. А все остальное приложится. А не я буду, если что-нибудь не выжму из американцев».