Один на один с металлом

– Ну, торговля наркотиками – это давняя традиция англосаксов. Это ведь пошло еще со времен Британской империи, когда они к середине прошлого века на опиум «подсадили» миллионы китайцев, – заметил я, снова присаживаясь на пенек.

– Так вот, интересующие нас вертолеты есть на секретной базе «Флаинг Джо», Летающий Джо. Находится она всего в тридцати километрах от границы с Северным Вьетнамом. Этот участок контролируют боевики Ван Пао, поэтому на базе они чувствуют себя более чем спокойно. Персонал базы состоит из американцев – «зеленые береты», летчики и аэродромно-технический персонал. Внутри базу охраняют южновьетнамские десантники. Там базируются транспортные вертолеты «Чинук», многоцелевые «Ирокезы». А сопровождают их теперь в полете наши милые «кобры», – пошутил Луис. – Официально основная задача базы – противодействие вьетнамцам на «тропе Хо Ши Мина». Но это официально. А фактически основная их задача – перевозка опиума для переработки, а после доставки готового героина на военно-воздушные базы в Таиланде и Южном Вьетнаме. Вот такие пироги у нас, Витя, получаются.

И, чуть помолчав, он добавил:

– Ты давай собирайся, время-то не ждет. А майору Нгуен Дан Тину я уже объяснил, что тебя на неделю отправляют по приказу главного военного советника в командировку. В порт Хайфон прибыли наши суда с грузами… В том числе и для вьетнамской бригады Дак Конг…

– Так ты, значит, еще до разговора со мной ему сказал, что я с тобой уеду, – перебил я Луиса.

– Конечно, Витек. Я ведь все-таки обязан разбираться в людях. А тебя я с весны сорок третьего знаю, – улыбнулся Луис. – В приказ ты уже вписан, Витя.

Перед отъездом, уже садясь в машину, мы крепко обнялись с подошедшим Нгуен Дан Тином. На войне люди мгновенно чувствуют друг друга и определяют, кто это – свой или чужой. А он тоже, как много повидавший разведчик, понял, а вернее почувствовал, что уезжаю я вовсе не для получения грузов.

Около часа наш «газик» ехал по относительно нормальной дороге, выдерживая направление на северо-запад в сторону границы с Лаосом. Машину вел сам Луис, а я сидел рядом, сжимая в руке автоматический пистолет. Природа вокруг была более чем живописной. Дорога поднималась в горы, и скоро тропические леса по обочинам сменились ровными соснами, растущими на каменистых террасах. Один раз, слева от дороги, проезжали величественный водопад, над которым, сверкая на солнце радугой, поднимались водяные брызги. Дорога шла по Долине Кувшинов, именно так переводят Дьенбьенфу.

– В этих местах при французах был курорт, – пояснил Луис, переключая передачу. – Высота над уровнем моря около трех тысяч метров, поэтому жары здесь нет. Комары и подобная нечисть здесь тоже не живет – сосны выделяют пахучие вещества, которые их отпугивают… Влажности и дождей здесь тоже поменьше… А мы уже приехали. Так что тоже почти на курорте будем готовиться к рейду.

Наш импровизированный курорт представлял собой полевой лагерь, компактно разместившийся под большой скалой, на которой росли величественные сосны. Охраняли лагерь наши бойцы, одетые в маскхалаты, вооруженные автоматами Калашникова со складывающимся прикладом. Через пару дней пребывания здесь я понял, что это ребята с Холулая. Моряки-разведчики Тихоокеанского флота.

Метрах в десяти от большой армейской палатки, в которой жила и готовилась наша группа, стояли пять радийных машин и урчащий дизель-генератор. И машины, и наша палатка сверху были накрыты масксетями, и за растущими соснами их разглядеть было почти невозможно не только с воздуха, но и с соседних скал. На них, кстати, были оборудованы замаскированные НП, на которых несли службу наблюдатели. По типу антенн я сразу определил, что связных машин только две, а остальные занимаются радиоразведкой. В коротковолновом диапазоне.

С другой стороны нашей палатки под сосной примостилась наша родная полевая кухня. И наш русский повар, правда, себя, как истинный моряк, он величал коком, готовил вполне русские блюда, от которых я уже порядком отвык. Поедая в обед настоящий наваристый кубанский борщ, по свежей капусте я понял, что эти ребята прибыли морем на нашем транспортом судне. И конкретно для проведения этой операции. Поэтому у них все свое, даже полевая кухня с продуктами. Полная автономность на время выполнения боевой задачи.