Один

Долго сомневался, смогу ли, но все же, давясь и борясь с тошнотой, я съел кусок пиццы и запил колой. Есть надо, что бы ни происходило. Голод ослабляет. Когда все время думаешь о еде, то обязательно упустишь что-то важное из виду.

— Может Леха приедет? — задал я вслух сам себе вопрос, и за дверью сразу оживились. А я крикнул, — головой об дверь постучитесь посильней, может сдохнете!

Вот же засада! Это ведь действительно, как в том страшном кино про зомби… Зомби! Точно! Черт, застройка плотная, людей под миллион. Всякие торговые центры, офисы, школы, детские сады… Те, кто вчера были в «Чайке», наверняка уже покусаны, умерли, восстали и бродят теперь по окрестностям, ищут, кого бы сожрать. А того Игорька, значит, собачка цапнула. И выходит, что эта собачка уже была такой же зомби… Зомбо-собака, мать ее! Да уж, тут не карантин, тут теперь зачистка нужна, самая натуральная. Над головой защелкала и стала мигать лампа дневного света.

— Ахренеть, как антуражно, — снова сказал я вслух, и за дверями снова закопошились.

Я решил вывернуть одну из четырех ламп в светильнике, чтобы не действовала на нервы. Подтащил стол и полез… Так, отлично, а что у нас там? Я приподнял одну их квадратных ячеек потолка, а там почти метр пространства! Вскрыл и скинул на пол еще пару ячеек. Затем поставил на столешницу стул и высунул голову под потолок… Короб вентиляции! И уходит он в соседнее помещение. А там у нас… эм… подсобка! Там уборщица свое барахло и всякий хлам хранит.

Спустя полчаса я обрушил почти весь потолок и отломал жестяной короб вентиляции, который держался на тоненькой стальной проволоке, а та, в свою очередь, была примотана к анкеру в потолке. За дверью бесновались живые покойники, но мне было на них плевать, у меня появился шанс выбраться из заточения и добраться хотя бы до локального телефона. А за подсобкой что? Спортзал! Небольшой. Так, пара тренажеров, груши да десяток гантелей. А дальше? Дальше кабинет полковника, а там ключи от моей машины. А в ней — калашмат Рината! Да что там ключи от машины, там ключи от оружейки! Или они у полковника с собой? А теперь неважно, теперь у меня есть цель. А в стремлении выжить, я очень хорошо добиваюсь того, что мне нужно!

Решетка на окне помогла, я забрался в короб вперед ногами и мне удалось раздолбать еще одну секцию вентиляции. Теперь предстояла задача протиснуться в соседнее помещение. И, прежде чем это сделать, я прихватил содержимое аптечки, забросил в дыру обе бутылки колы и остатки пиццы. А потом полез и едва не застрял. Больше паниковал… Спустился по стеллажу и прислушался. Шарканье переместилось к двери подсобки. Ладно, как их обмануть, я уже придумал. Мне сейчас надо попасть в спортзал. Я постучал по стене — ГВЛ, и тут же со всего размаха саданул по ней. Есть! Работаем дальше! Долбая ботинком по стене, я пробил сначала небольшой пролом и заглянул в него — никого. Хотя нет. Ноги, чьи-то ноги. Было неудобно смотреть и я, сделав пролом чуть больше, просунул голову. Человека, который полулежал у двери спортзала, я узнал только по комплекции — это был водитель одного из экипажей. Лицо покусано, одежда на руке разорвана, да и руке досталось. Было непонятно, то ли это тряпье, то ли ошметки мышц и кожи свисают на костях. Он застрелился. Вероятно, сообразил, какие последствия у всего этого. Сделав пролом больше, я выбрался в спортзал, сразу прокрался к двери и прислушался — топчутся. Они, судя по всему, на звук перемещаются за мной. Это еще раз убедило меня в моих намерениях на отвлекающий маневр. Выковыряв из закоченевшей кисти коллеги ПМ, я сразу проверил магазин — четыре патрона и один в стволе. Запасной магазин в подсумке на поясе, уже что-то. Я начал мародерствовать: снял и перецепил себе на пояс открытую кобуру и подсумок, обшарил карманы — ключи от машины и, наверное, от дома, сигареты и зажигалка, бумажник, маленький китайский складной нож. Все распихал себе по карманам. Разгрузку бы. Но ничего, добраться бы до раздевалки, там этого добра хватает. Простучав стену в сторону кабинета полковника, я расстроился — несущая. Да, тут лафа и кончилась. Я посмотрел по очереди в два окна — тишина и запустение. Ворота закрыты, забор высокий под три метра, и кто-то шарахается у гаража медленной, покачивающейся походкой. Еще один мой коллега, мертвый коллега.

***